Восход (повести и рассказы молодых писателей Средней Азии и Казахстана)

— Радостная весть! Ата! Мальчик родился! — Шаровары были велики мальчонке, и он, поддергивая их на ходу, с трудом взобрался на сопку.

— Подарок с вас! Мальчик!.. — И кинулся в объятия старика. — Я даже слышал, как маленький плачет, — добавил он. — Не веришь, пошли вот!

Старик как присел на корточки, так и не шелохнулся, не сводя глаз с племянника. Грудь его наполнилась звоном, сердце застучало оглушительно. Юношей себя почувствовал, такой прилив сил и энергии ощутил вдруг в себе. Увлажнились глаза. О боже, плачет он, старый Найзабай, который не знал до сих пор, что такое слезы? "Уф" — выдохнул он, окончательно освобождаясь от недавних переживаний.

— Бери, сынок, бери, что хочешь в подарок, — и дернул Байгеторы за повод. Тот встряхнулся, всхрапнул.

Мальчик, увидев слезы, катящиеся по лицу старика, оторопел.

— Беги, скажи отцу, пусть ягненка прирежет, — улыбнулся Найзабай. — Да, не забудь: и козленка еще…

— Хорошо, — крикнул мальчик, срываясь с места.

— Да погоди ты, — дьявол тебя несет, что ли? — остановил он парнишку. — Жумагуль скажи, пусть баур-саков побольше напечет. Чего там жалеть?

— Хорошо!

— Погоди! Иди сюда!

Мальчуган остановился.

— Полмешка с орехами и изюмом под настилом для одеял. Не забудьте.

Теперь уже чернявый мальчуган не оборачивался, бежал во весь опор к дому. "Ишь, как радуется, сорванец! — подумал старик удовлетворенно. — Вся радость на лице, как дождевая вода".

Взяв Байгеторы под уздцы, старик стал спускаться в лощину. "Держись, Найзабай, держись!" — подбодрял он себя. Солнце завладело уже всем небосклоном. Молодая зелень, только-только пробившаяся из-под земли, поблескивает, точно ее намазали жиром. Опять на глаза попалась узенькая тропка и Найзабай задумался, глядя на нее. Когда похоронили Аппаккыз и народ разошелся, он остался один, после полуночи пришел сюда и все ходил и ходил по этой тропе. Горькие мысли преследовали его тогда. Нет, он не страшился за будущее, не боялся, что пропадет и все-таки одиночество пугало.

О, мир, как ты переменчив, однако! Вот и возгорелся снова день для него, старого человека. Пришел в жизнь наследник. Во второй раз Найзабай ощутил, как дорога жизнь! В первый раз он это почувствовал, когда всем беднякам дали равенство, когда он, как и другие, ощутил себя полноправным человеком! О, мир!..

С необыкновенной легкостью взлетел он на крутую лошадиную спину, и Байгеторы весь напружинился, готовый к бегу. Он нетерпеливо вскидывал голову, и хозяин через некоторое время отпустил поводья. Ойпыр-о-ой! Надо было видеть, как пошел по степи гнедой! У всадника слезы сохли на ветру. В углах губ стало солоно. Не остановился даже поднять шапку, что слетела в азарте скачки. "В шестьдесят четыре сына увидеть… Продолжение жизни моей… Спасибо, спасибо судьбе! А людские пересуды — пусть! Даст бог, покажем с сыном, чего стоим…"

Степь наполнилась таким благодатным теплом, что мигом улетучились из памяти все горести жизни. Один лишь восторг в груди! Байгеторы тоже словно заново родился. Как красиво выбрасывает ноги! Тоже ведь радость — иметь такого коня!

Оступись лошадь, и на такой скорости не мудрено вылететь из седла. Но сидел он крепко, припав к шее коня. "Милый Байгеторы! — шептал он. — Отведем душу! Покажем солнцу и небу, какое оно — счастье!.."

Доскакал до селения и увидел мальчонку, племянника своего, что принес ему радостную весть.

— Ну, сынок, добрался ты до сладостей, как погляжу! — отметил старик, бросив взгляд на оттопыренный карман.

— Мама дала.

— Ну, чего стоишь?

— Отец к чаю зовет.

— А потом что сказал?

— Говорит, чего из дому сбежал?

— Младенца видел?

— Какое там! Хотел в дверь заглянуть, так погнали меня. Пойдем, а то отец заждется там.

— Вот щенок — за отца переживает. Успеем еще… — старик засмеялся. Мальчик, разинув рот, уставился на хохочущего деда. А Найзабай так и закатывался смехом, так и закатывался…

— Э-э… — протянул он, успокаиваясь.

Подходя к дому Сапарбека, шел крадучись, осторожно, точно боялся кого-то потревожить.

— Коке! Поздравляю! — встретил его Сапарбек.

— Спасибо! Спасибо! Сорванец, говорите, народился, ну-ну! — Ноги не ступали, а летали по полу. Видел Сапарбек, как ликует старик. И так у него на сердце стало тепло, что захотелось подбежать к брату, обнять его. Всегда был он ему как отец. Почитал и любил Сапарбек брата.

— Чаю горячего… Усталость снимет.

— Э, теперь все ничего, — бодро отозвался Найзабай.

Сапарбек впервые видит брата таким. В другое время не решился бы подшучивать над ним, знает его характер. А сейчас чувствует: верблюд пройди по Найзабаю — не заметит…

— Надо бы еще тогда, при тетушке Аппаккыз, — за такое дело браться. Давала же она свое благословение. Подрос бы уже сынок!

— Ты чего несешь! — вскипел старик. — Ты Аппаккыз не тревожь. Все это — благодаря ее молитвам.

— Ну вот, коке верен себе, — смутился Сапарбек. И тут же заключил коротко:

— Хорошему делу никогда не поздно являться.

— Э, где твой обещанный чай?

В это время снаружи послышался хриплый надрывный кашель и голос: "Где Найзабай?"

— Пернеке, — заметил Сапарбек.