Восход жёлтого полумесяца

Пауза зависает. Инспектору кажется, что Жутёротаф ждёт помощи Файеделема или, быть может, Ямтлэи — ведь наверняка они предварительно сговаривались и, вполне возможно, даже распределяли роли. Но сейчас все трое молчат, и инспектор думает о том, что, зная их легкомысленное отношение к службе, судя по всему, не факт, что они хорошенько всё продумали.

— Не понимаю, — подталкивает инспектор к продолжению затухшего разговора и едва ли не усмехается. Удержался из последних сил, и очень хорошо, что удержался — сейчас не время для шуток и подначивания.

— Видишь ли… — мнётся Жутёротаф и поворачивается к Ямтлэи, словно призывая подтвердить его слова. — Как руководитель операции, ты… — осторожно говорит Жутёротаф. — Ответственность за гибель брата Бётэрмыца… По крайней мере, с формальной точки зрения…

— И? — протянул инспектор, и в его голосе явственно звучит вызов.

— То есть, я не хочу сказать, что ты… — торопливо спохватился Жутёротаф. — Однако Мицарой…

— Но его ведь тут нет, — зачем-то говорит инспектор.

— Ну да, — усмехнулся Жутёротаф, тоже непонятно, зачем. Видимо, не зная, что ещё можно сделать, а может быть для того чтобы хоть как-то смягчить ситуацию. — Так-то да, но… Вопросы, тем не менее, есть, и от них никуда не деться. Мне тут составили… — Жутёротаф обращается к лежащему перед ним листу, берёт его в руки, щурится. — Целый список, — бормочет он.

Инспектор находится в двух шагах от Жутёротафа, и ему не очень хорошо отсюда видно, однако он пристально вглядывается в перечень и легко различает корявый почерк Ямтлэи.

Заметив интерес инспектора, Жутёротаф поднимает лист выше, пряча содержимое, но на обратной стороне инспектор снова видит каракули напарника.

Предатель… — мелькнуло в голове инспектора, который в первый раз за всё время знакомства с Ямтлэи наблюдает плоды его инициативы. Единственное задание, которое Ямтлэи выполнил, похоже, на отлично.

— Создаётся впечатление, что о неопознанном трупе из Хейиси ты знаешь, по всей видимости, гораздо больше, чем мы… — нудно начал Жутёротаф, предусмотрительно не поднимая взгляда от фольги. — Можно подумать, что ты заранее знал, что у утопленника при себе ничего нет, и даже проговорился об этом. Поэтому, кстати, и не стал досматривать труп, — зачитывает Жутёротаф, а потом спешно добавляет: — Якобы… Будто бы знал, что его обнаружил уборщик, что на трупе нет следов насилия. Создаётся впечатление, что ты не заинтересован в скорейшем расследовании, поэтому и выдвинул несколько версий гибели неизвестного, — Жутёротаф оторвал взгляд от листа и крайне кратковременно посмотрел на инспектора.

А инспектор уже не удивляется, откуда Жутёротафу всё это известно: Жутёротафу он ничего, конечно, не говорил, а вот Ямтлэи в курсе перипетий этого дела.

— В конце концов, тебе, вероятно, известна и сама личность утопленника — ведь ещё до заключения из танаториума ты высказался в том смысле, что это — явно не муж Оикюрь Орачэме, — Жутёротаф по слогам читает труднопроизносимое имя, и инспектор понимает, что тот видит его впервые. — Много вопросов по Знёрру… — Жутёротаф переворачивает лист. — В частности, наблюдение за его четвертью было снято именно по твоему распоряжению. При задержании Знёрра ты сделал всё, чтобы его упустить, и если бы не Ямтлэи, то… — Жутёротаф глядит на соратника по актёрским играм как на героя. — Ты передал Знёрру все материалы по расследованию ограбления магазина самоцветов — фактически, открыл ему доступ к служебной информации… Много вопросов, Фафе, — Жутёротаф поднимает листы и глядит на инспектора кротко и совсем не сообразно ситуации. — Я не хочу сказать, что… Но и…

А инспектор спокоен и даже слегка высокомерен. От него требуют ответа или хотя бы комментариев, однако он не может позволить себе опуститься до уровня некомпетентных и легкомысленных обвинителей. Оправдываться не в его обыкновении, поэтому инспектор демонстративно молчит.

— К тому же, этот полумесяц… — прервал неприятную паузу Жутёротаф.

— Какой именно? — продолжает играть в непонимание инспектор. — Их в деле несколько.

— Ну да, — поспешно и словно бы с облегчением кивнул Жутёротаф: мучительная изломанность прошла, хоть какой-то отклик, и возникло некое подобие беседы.

В то же время, по его лицу видно, что Жутёротаф не в курсе, о каких «нескольких» говорит инспектор, за разъяснением он вновь обращается взором к Ямтлэи. Однако тот и не думает помогать, смотрит в сторону, и вид у него отсутствующий.

— Вероятно, речь идёт о втором полумесяце, — откровенно снисходительно говорит инспектор. — О том, который мы изъяли у Куныза. Так?

— Да! — радостно воскликнул Жутёротаф, будто инспектор дал ему разгадку невыносимо мучительной головоломки. Но тут же спохватился и напустил на себя вид солидный и начальствующий. — Что там, с этим полумесяцем? — требовательно спрашивает Жутёротаф.