Восхождение

Так случилось, что на обратном пути попутчиков у мсье Жака не было и он наслаждался одиночеством, подремывая под стук колес в отдельном купе. Едой и выпивкой Гесс его снабдил, так что даже на остановках мсье Жак из вагона не выходил. Единственным его развлечением было чтение. И хотя газеты, которые ему дал Гесс, были немецкие, мсье Жак с удовольствием проглатывал одну за другой, обогащаясь информацией в берлинском изложении.

Так он наконец наткнулся на репортажи, посвященные самому знатному пленнику Германии – сыну Сталина, Якову Джугашвили. Вот что сообщала, в частности, одна из самых популярных газет «Фелькишер беобахтер».

«Из штаба фельдмаршала фон Клюге поступило сообщение, что 16 июля под Лиозно, что юго-западнее Витебска, солдатами моторизованного корпуса генерала Шмидта захвачен в плен сын кремлевского диктатора Сталина – командир артиллерийской батареи старший лейтенант Яков Джугашвили. Будучи опознанным, Яков Джугашвили вечером 18 июля доставлен самолетом в штаб фельдмаршала фон Клюге. Сейчас ведется допрос важного пленника».

Допрашивали Якова майор Гольтерс и капитан Ройшле. Но прежде сего надо было убедиться, тот ли это человек, за которого выдает себя пленный. Именно поэтому первым документом, который улетел в Берлин, было краткое заявление, подписанное Яковом Джугашвили.

«Я, нижеподписавшийся Яков Иосифович Джугашвили, родился 18 марта 1908 года в городе Баку, грузин. Я являюсь старшим сыном Председателя Совнаркома СССР от первого брака с Екатериной Сванидзе. Воинское звание – старший лейтенант, должность – командир батареи 14-го гаубично-артиллерийского полка.16 июля 1941 года около Лиозно попал в немецкий плен и перед пленением уничтожил свои документы.

Мой отец Иосиф Джугашвили носит также фамилию Сталин. Настоящим заявляю, что указанные выше данные являются правдивыми».

Из Берлина пришло указание вести себя с пленным предельно корректно, но допросы продолжать и сделать их более интенсивными.

– Как вы к нам попали? – задал первый вопрос майор Гольтерс.

– Наша дивизия была разбита, а ее остатки окружены. Куда же мне было деваться?

– Вы пришли к нам добровольно или были захвачены в бою?

– Никакого боя не было. Я же сказал, что мы были окружены, и деваться мне было некуда. Так что я был просто вынужден сдаться в плен.

– Вы не могли бы показать на карте то место, где сдались в плен?

– Думаю, что нет. У нас ведь не было карт, и воевали мы по таким ориентирам, как «где-то под Минском» или «где-то под Витебском».

И вообще, у нас все делалось так беспомощно и так безалаберно, что нет ничего удивительного в том, что ваши войска продвигаются так быстро.

– Вы считаете, что в этом главная причина плохой боеспособности Красной Армии?

– И в этом тоже. Но главная причина в глупых, я бы даже сказал, идиотских действиях нашего командования. Вместо того, чтобы маневрировать, они приказывают со штыками в руках атаковать немецкие танки или подставляют под пикирующие бомбардировщики вполне боеспособные части.

– Не возникает ли у вас после всего сказанного сомнений в силе Красной Армии? Сможет ли она оказать сопротивление, которое изменило бы ход войны в вашу пользу?

– Чтобы ответить на этот вопрос, надо знать об обстановке на всех фронтах, а я такой информацией не располагаю. Но все же я думаю, что это не конец, что борьба еще будет.

– А знаете ли вы, что Финляндия, Румыния, Венгрия и Словакия тоже объявили войну Советскому Союзу?

– Какая ерунда! Какое значение может иметь Венгрия или Финляндия?! Что это вообще за государства?! Главное – это Германия. Все остальное – чепуха.

Прочитав эту публикацию, майор Жак надолго погрузился в размышления.

«Вот тебе и Красная Армия, – думал он, – пели-то, что она непобедимая и легендарная, а на поверку выходит, что стрелять по танкам не из чего, генералы – глупцы и идиоты, офицеры норовят переметнуться к немцам. Так что же говорить о простых солдатах! Не зря они целыми дивизиями, корпусами и армиями, а это сотни тысяч человек, сдаются в плен.

Нет, что бы ни пели и чем бы ни вещали большевики, судьба России предрешена. И это хорошо! Покончив со Сталиным, Гитлер возьмется за Черчилля. На этот раз одними бомбежками дело не ограничится. Если фюрер бросит все освободившиеся дивизии на Англию, от нее не останется ни пепла, ни мокрого места. А откуда он будет десантировать свои армии? Из Франции. Значит, маршалу Петэну надо подсуетиться и включить в состав десанта свои части: французы, мол, хотят рассчитаться с англичанами за позор Ватерлоо.

А что, Гитлер такую наживку может проглотить! – оживился он и плеснул себе коньяка. – И потом, при дележе колоний, фюрер вспомнит о наших заслугах в деле разгрома Британской империи и отрежет храбрым французам аппетитный кусочек от этого гигантского пирога».

– Ай да Лангфельдер, ай да молодец! – воскликнул мсье Жак, назвав себя по принадлежавшей ему фамилии.