Восхождение богов

И это яркий свет, разрезающий тьму, освещая бессчетное воинство, окружившее изможденных драконов, почти погребенных в зыбучем песке.

Невыносимый вопль пронесся над пустыней. Вспыхнула стража мертвых, превращаясь в крупные хлопья сажи. А свет с небес спускался к ним, пока мужчины возвращали себе человеческие тела, поднимаясь из песка, как восстающие из пепла птицы феникс.

Сияние исходило от человеческой фигуры, прямо изо лба, ослабевая по мере приближения к воинам. И как бы они ни были рады чудесному избавлению, вид их спасителя уничтожил надежду. За ними явился Ктуул.

* * *

У них не было ни сил, ни возможности бежать. Даже это место, забирающее усталость, спасовало перед тем напряжением, что им довелось испытать, и потому они остались стоять. Лишь единожды переглянувшись, спрашивая друг у друга: «Готов ли ты снова биться в безнадежном сражении? Готов ли встретить его лицом к лицу?»

Бессмысленный вопрос. Одинаковая усмешка скользнула по изможденным лицам, и они встали плечом к плечу, ожидая вердикта врага. Мужчины не собирались сдаваться без боя, но и Ктуул не намеревался сразу карать нерадивого ученика. В другом была его нужда.

– Клэрия передает прощальный привет, – как бы невзначай говорит вечный, потирая иссохшие руки.

На первый взгляд он – сама невозмутимость, легкость и безмятежность. Сила, с которой он уничтожил стражу, была бесконечной. И такой же воздушной.

Но теперь в его чертах проступила сухость этого места. В том, как он медленно двигался, как неподвижно держал голову, чуть сощурившись. Никлос впервые увидел, как моргает старый бог: попеременно используя верхнее и нижнее полупрозрачные веки, отчего фиолетовый цвет радужки терялся до белизны слепца.

– Так значит, ты уничтожил ее? – голос дрогнул от промелькнувшего образа маленькой девушки с мечом наперевес.

Ее горькая улыбка еще долго будет преследовать его, укоряя за глупость. Он привел Ктуула в ее посмертие. Ее дальнейшая судьба – на его совести.

– Как можно уничтожить мертвеца? – насмешливо воскликнул вечный, с интересом оглядывая драконов. – Я лишь наградил белокрылую по заслугам.

– Ты бы стер ее в пыль, если бы мог, – возразил Ник. – Но это место влияет и на тебя. Твои силы небезграничны, хоть ты и бог. Здесь даже ты способен умереть.

Видимо, его слова задели Ктуула – так быстро он помрачнел, будто истончаясь до чистейшей тьмы. Слабый свет в его лбу налился кровью, а потом ослепительно вспыхнул, и король зажмурился и долго держал глаза закрытыми, чувствуя горячий след на сетчатке. А когда открыл и проморгался, вокруг стало светло. Будто кровавое солнце вот-вот взойдет из-за горизонта, заливая пустыню красным сиянием.

– Не стоит принижать мои умения, ученик, – мягко протянул вечный.

Ник огляделся и понял, что остался один. Он было бросился на Ктуула, намереваясь выбить из него душу, но тот лишь засмеялся, с легкостью перехватывая мужчину и вынуждая того упасть на колени, сжимая голову из-за дичайшего приступа боли.

– Слишком много эмоций вредно, – улыбается старый бог. – Импульсивность, гневливость, торопливость в поступках и суждениях. Это то, что ослабляет тебя. Делает восприимчивым к манипуляциям окружающих. Тобой легко воспользоваться, если ты действуешь на эмоциях.

Боль спала так же резко, как и возникла. Однако Ник остался лежать у ног Ктуула, придавленный невидимой тяжестью. Отплевывая песок, он спросил, что вечный сделал с Акрошем. Ктуул цокнул языком, опускаясь рядом и по-отечески кладя руку на спину съежившегося Никлоса.

– Какая глупость – тянуться к тем, кто в тебе не нуждается. Кто хочет вообще забыть о том, что ты был когда-то в их жизни. Они все бросили тебя. Даже больше – не думаю, что они когда-нибудь считали тебя за своего. Ты для них опасен и непредсказуем. Ну, так и стоит оно того? – вечный ухватил короля за подбородок и потянул наверх, вынуждая изогнуться, распластавшись на спине, как перевернутая черепаха. – Может, лучше подумать о более достойных перспективах, подходящих твоему нутру?

– Но я сумел от тебя сбежать, – выплевывая слова, путая гласные, прохрипел Никлос, ясно глядя в безмятежное лицо Ктуула. – Ты ошибаешься на мой счет. Я не такой, как ты. И никогда не стану…

– «Никогда не говори никогда» – поговорка из мира Клэрии, – назидательно протянул старый бог, ухмыляясь и отпуская Ника. Тот сразу задышал полной грудью, просто чтобы почувствовать, как легкие наполняются безвкусным воздухом. – Я бы мог вернуть тебя назад. Устроить тысячу и одну иллюзию, в результате чего ты освободишься от навязанного, обнажишь свою суть. Но, видимо, тебе хочется пройти ускоренную детоксикацию «любви», раз сумел сбежать от меня и так бодро маршируешь к моим врагам. Хотя тебе повезло, что я так быстро тебя нашел. В другой раз все может сложиться иначе, уж будь уверен, – и вечный заговорщически подмигнул, оглядывая залитую теплым светом пустыню.