Восхождение: Град Темных Вод

- Между тем, наша сегодняшняя прелестная модель немного похожа на ту, что ты писала в Ярославле, - обратился к своей студентке художник. - Работа с дубом и кошкой, помнишь?

Вероника закашлялась.

- Как по мне, они совсем разные, - она, ожидая реакции, уставилась на Стаса, но тот лишь отрешенно пожал плечами.

"Был ли намек, была ли девочка?.."

- А можно ли взглянуть на ту работу? - внезапно оживилась Людмила, даже голову подняла. - Или она выкуплена?

- Она у меня дома, - ответила девушка. - Могу привезти завтра.

- Не выкуплена, - поджала губы мама, сделала, видимо, выводы и снова уткнулась в планшет.

"Какое счастье, что мы здесь ради дочери", - поежилась Вероника.

И полностью ушла в работу, ни на что не отвлекаясь, поскольку в мнениях о детской усидчивости они с преподавателем сходились.

Где-то через час Стас настоял на чаепитии с тортиком, чем обрадовал Вареньку и раздосадовал ее мать.

- Наше время ограничено, - попеняла женщина, не притронувшаяся к своему кусочку торта.

- Я помню, - спокойно ответил Стас.

То, как исключительно усидчивая девочка Варя ерзала и передавливала шею несчастному динозавру последние минут десять перед чайной паузой, не стоило упоминания.

Подарок куратора - книгу, упакованную в обычный бумажный пакет - Вероника открыла уже дома.

"Гравюра и литография" Масютина, 1922 года печати, с иллюстрациями на мелованных листах; книга была в идеальном состоянии. Хотя к слову "исключительный" после утренней живописи Вероника рефлекторно добавляла гримасу, к данному презенту лучше всего подходило именно это слово - исключительной полезности был подарок. В текущем времени сборники делают ярче, красочнее, но в ущерб содержанию.

"Большое спасибо! Изучу от корки до корки", - набрала она сообщение преподавателю.

Подозрения подозрениями, а благодарность благодарностью.

Тут же тренькнуло ответное сообщение. После сегодняшней многословности Стаса, Вероника подспудно ожидала чего-то вроде: "Великая удача, что мне удалось угодить разборчивой барышне". Но нет, ответ был: "Рад".

- Кофе! - помотала головой девушка, "утрясая" тем самым разношерстные мыслишки и эмоции. - И пойду рецепты вкуснях попугайских посмотрю, раз мы два дня с ними дома.

Чтобы искалось веселее, она включила фоном музычку - диск, презентованный Стасом, с замечательной подписью "Мизантропия - наше все". Правда, вместо привычно хрипящего и вопящего парня песню, выбранную случайным образом, исполняла девушка. Голосина у той оказался такой, что от высоких нот в припеве у Вероники мурашки табуном по телу бегали. Текст был не то, чтобы шедевр, и не в формат этой группы, слишком девчачий, зато голос исполнительницы - ох! - пронизывающий, пробивающий от макушки до пяток, особенно на "Лети"...

Мыслями, красками,

Искрами, сказками

Бьешься ты в сердце моем.

Резкими, ясными

Язвами-фразами

Скажешь: "Уже не вдвоем".

Скажешь: "Лети,

Отпускаю тебя.

Вместе идти

Не могу не любя"...

Я оставила лето за дверью,

Зачехлила все глупые чувства.

Птица рока взъерошила перья,

Открывая дорогу безумству.

Я рыдала под грустные сцены,

Хохотала над актом сатиры...

Назначая забвению цену,

Мне подругою стала текила.

Мыслями, красками,

Искрами, сказками

Бьешься ты в сердце моем.

Резкими, ясными

Язвами-фразами

Тает: "Уже не вдвоем".

Тает: "Лети,

Отпускаю тебя.

Вместе идти

Не могу не любя"...

А потом разбиваю стаканы,

Улыбаюсь кому-то и где-то,

Обещаю: закроются раны,

Обещаю вернуть себе лето!

Мыслями, красками,

Искрами, сказками

Бился ты в сердце моем...

После этой голосистой и эмоциональной девочки слушать хрипящего рокера уже не хотелось. Птицы, кстати говоря, тоже заслушались, а Зеленкин еще и подпевал во всю попугайскую мочь.

- Что, пернатые, - обернулась к быстро поладившим птицам Вероника. - Вам так же человеки говорили, окна открывая? "Лети, отпускаю"... Но тут вам - не там, у нас полеты строго ограничены комнатой, да и вы, как мне кажется, налетались на воле на две жизни вперед...

Это тоже был форумный совет: говорить побольше с крылатыми подопечными, чтобы привыкали к голосу, к интонации. Доверие птицы заслужить сложнее, чем того же щеночка.

Доверие. Стас. Доверие. Не складывался теперь пасьянс, разладица меж "картами" вкралась.

Звонку Гали она даже обрадовалась.

- Сдаюсь! - бодро выпалила Вероника. - Не бей меня, суровая женщина, я раскаиваюсь в содеянном. И в несодеянном тоже, на всякий случай.