Восхождение «…к низинам» о. Павла Флоренского

Революционные изменения февраля и особенно октября 1917 года резко изменили политическую картину России. Приход к власти большевиков с активной коммунистической идеологией и с целевой установкой внедрения этой идеологии в массовое сознание жителей страны, неминуемо привели к столкновению с той религиозной, в основном православной христианской верой, которая преобладала в России. Революционные, насильственные методы внедрения коммунистической идеологии для скорейшей замены ею христианской веры привели к жестким репрессиям по отношению к церкви и церковным деятелям, видным представителем которой и был священник отец Павел Флоренский.

К весне 1920 года власти закрыли деятельность комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры, в которой он трудился и одним из основателей которой был. Перед самым закрытием комиссии Флоренский, понимая, что ждет одну из главных святынь Троице-Сергиевой Лавры, участвовал в сокрытии главы мощей преподобного Сергия. Тем не менее, серьезных репрессий в тот момент не произошло, советская власть еще была недостаточно сильна, а сам факт подмены головы преподобного Сергия сохранялся в тайне долгие годы.

Общее состояние страны в то время поставило его семью из 9 человек, пятеро из которых были дети, в трудное положение, так как он был единственным кормильцем. Как пишет внук П.А. Флоренского, игумен Андроник, в книге «Научно-техническая, изобретательская и научно-организаторская деятельность П.А. Флоренского в 1920-1933 годах»:

«… летом 1920 г. отец Павел начал работать совместно с проф. И.Ф. Огневым в гистологическом институте при Московском университете над применением ультрамикроскопа особого типа, а осенью участвовал в работе византийской секции Московского института историко-художественных изысканий и музееведения (МИХИМ) при Российской Академии Истории материальной культуры Наркомпроса» [7].

Однако эта не была работа на постоянной основе, а экономическое положение семьи оставалось весьма шатким и отцу Павлу надо было думать о том, как жить в новых условиях. К счастью личность Павла Флоренского была широко известна в кругах немногочисленной технической интеллигенции того времени, которой достаточно быстро стало известно о его положении. Одним из тех, кто понимал возможности и уровень П.А. Флоренского был химик, один из изобретателей диэлектрика карболит, директор завода «Карболит» Василий Иванович Лисев. На конференции в ВЭИ о Лисеве был дан интересный материал М.С. Трубачевой, внучкой П.А. Флоренского, в частности, относительно того, как они познакомились. Об этом Лисев рассказал на допросе в 1936 году:

«Вопрос: На допросе 3-го апреля с.г. Вы упомянули Вашего знакомого Флоренского П.А., сосланного несколько лет тому назад в Соловки. Когда и при каких обстоятельствах Вы познакомились с Флоренским?

«Познакомился я с Флоренским в 1919 году. До этого я знал о нем понаслышке и по литературе, как математика. Когда в 1919 году ко мне обратился главный инженер Главэлектро Кричевский с просьбой достать математика, я рекомендовал ему Флоренского и тогда же с ним познакомился».

Вопрос: Что Вам известно о Флоренском?

Ответ: Я знаю, что Флоренский происходит из семьи инженера. Сам он является крупным математиком. В период моего знакомства с ним он был попом.

Вопрос: В какой период времени и как долго жил Флоренский у Вас на квартире?

Ответ: У меня на квартире Флоренский жил с 1921 по 1925 год» [8].

В судьбе П. Флоренского В.И. Лисев сыграет большую роль и станет его настоящим другом, поддерживая его на протяжении длительного времени. В свою очередь Флоренский также высоко его оценивал, написав о нем: «Вас. Ив. Лисев был для меня первый человек, в котором я воспринял, что такое врожденный коммерческий и административный талант. Всегда склонны думать, что приобретение зависит от корыстности. Но это неверно. Тут, у Лисевых, при полном бескорыстии, все дела устраиваются так, что он всегда остается в выгоде. Воистину что-то библейское. Богу угодно, чтобы Вас.Ив. богател – ибо он в Бога богатеет – и сейчас же тратил, ибо он в Бога и тратит. “Рука дающего да не оскудеет”. “Не заграждай уста волу молотящему”» [8].