Восхождение Мрака

Арай отпрянул назад прямо сквозь древесный столб. Несчитанное количество перемещений спиной, когда он просто пролетал сквозь любые препятствия, должны были истощить его ресурс, а может, даже лишить сознания. Но вместо этого, когда кейсар наконец-то смог остановиться, вокруг него вихрями крутились все четыре круга, поднимая вверх воздушную воронку. Арай подозревал, что новая встреча с Ви закончится смертью одного из них – и, возможно, даже отчасти был к этому готов. Но он не мог предполагать, что убивать его будут именно так. Это всегда был не он! Все время его мучений он никогда не был тем единственным, кого Ви способна любить!

Голова кружилась, перед глазами плыли силуэты каких-то холмов, а он не мог опустить круги. Еще немного – и Арай своей огромной бесконтрольной силой устроит ураган или взрыв. Впервые в жизни он до последней капли прочувствовал, что нес в себе годами и умножал сложными медитациями – катастрофу, которую ни в коем случае нельзя было оставлять без подавления сильнейшей волей.

С большим трудом он пытался зацепиться болезненным сознанием хоть за какой-то крючок – сошло бы что угодно, за счет чего можно вырваться из безумия и обуздать нервы. Но ведь совсем недавно ему дали единственную подсказку – бесчувствие. Справиться с четырьмя кругами или получить пятый – без разницы, поможет лишь одно: надо взять свое недавно ожившее сердце и разорвать его на тысячу кусков, уничтожить все, что его тревожило. Арай всегда был сильнее других – и теперь ему предстояло сдать самый сложный экзамен: за короткое время убрать каждую эмоцию, которая не поддавалась ему в течение нескольких месяцев.

На исходе следующего дня заклинатель открыл глаза – пустые, как ледяная пропасть без дна. Ему не понадобились усилия, чтобы подняться – тело перетекло на ноги, как если бы само пространство перестраивалось под его желания. Осознал Арай себя неподалеку от какого-то холма, но даже представить себе не мог, где именно находится. Хорошо, что поблизости не чувствовалось людских поселений. Кого-то мог и испугать гигантский лик, простирающийся в небо: сотканный из черного дыма рогатый демон держал по мечу в обеих руках – светлый в левой, темный в правой. Арай коротко вдохнул и вобрал весь дым из неба в сравнительно маленькое тело. Демон так демон. Кейсары пяти кругов получают лик, отражающий их внутренний мир. И что с того, что Арай в момент перерождения почувствовал себя именно так? Безразлично. Пусть кто-то попробует выразить недовольство.

Глава 12. Сак шидая сэрс

Вернувшись на родину, я не испытала радости или облегчения. Быть может, по той причине, что в течение долгих лет я вообще не думала, что снова окажусь во Мраке, и привыкала к новому миру, как к своему собственному. Или это родина такая, куда в здравом уме вообще никто не хочет возвращаться? Я тосковала по Свету с его яркими красками и солнцем, с его очень разными жителями – каждая новая встреча там могла обернуться чем угодно, и непредсказуемость делала общение интересней. Демоны же все между собой немного похожи: нападают, если чужой, отвешивают грубые шутки, если свой. Но черные южане даже среди нас выделялись особой изолированностью и жестокостью. Никто не удивился, когда вечером на спине бронебрюха в замок желтых приехал мешок с останками посланника. Виалар все-таки предпринял попытку договориться с врагами, мы вместе составили письмо и отправили посыльного – и теперь получили их ответ. Безжалостные, однозначные и понятные – мы все в разной степени такие, и благодаря этим качествам смогли выжить.

Не видя иных вариантов, я предложила пойти к черным лично – меня, вернувшуюся с той стороны барьера, они выслушают ради любопытства. Но Виалар не мог так рисковать и резонно возразил:

– Знаешь, что они скажут? «Красная сука еще жива? Позабавимся с ней так, чтобы великий князь желтых демонов сам себе глотку перерезал!» Думаешь, ошибаюсь?

Если и ошибался, то не так уж сильно. Я порядком подзабыла многие правила, по которым здесь живут. И оттого тоска по Свету накрывала особенно сильно. Единственным связующим звеном с прошлым сейчас был Миран – и я к нему неосознанно тянулась. Для него я стала еще бóльшей отдушиной: парень хорошо держался, хотя его обуревали страх и непонимание, но только моя компания его заметно успокаивала. Человек не может жить, никому не доверяя и не открываясь, и во Мраке я стала для него единственным соломенным мостиком между чем-то известным и царящим вокруг ужасом. Поэтому он всегда был рад, когда я приходила к нему поболтать, пусть даже будила посреди ночи.