Воскрешая мертвых

В мозгу Расчленителя сами собой появляются одна за другой страшные картинки. Рука, зажатая в расщелине между двух камней. Резкий удар булыжником по предплечью. Хруст. Крик. Накатывающая огненной волной боль, которую не может заглушить выпитая бутылка водки. Эльза говорит о том, что нельзя терять сознание. Затем перетягивает руку каннибала резиновым жгутом, чуть повыше предплечья, кладёт её на квадратный валун и начинает пилить обычной пилой по дереву.

Вжик!

Зубья вгрызаются в плоть. Мутант, закусив ворот куртки, стонет. По камню течет вязкая кровь. Пахнет тухлым мясом.

Вжик! Вжик!

Полотно пилы ускоряется. Рука уже отпилена до середины и разрез становится все шире, напоминая раскрывающуюся щель рта. В ране белеют перерезанные сухожилия, тёмно-красные мышечные волокна, показывается кость.

Вжик!

Пила врубается в камень. Отпиленная кисть падает на землю. Расчленитель смотрит на конечность, как на ненужный предмет. За те дни, пока рука безумно ныла из-за гангрены, он испытал такую боль, что уже хотел отгрызть её, лишь бы прекратить мучения.

Эльза торопится, быстрыми стежками зашивая руку, стягивая края раны суровой нитью, продетой в большую иглу. Мутант, шипя от боли, но уже другой, которую можно выдержать, смотрит на пилу и шепчет Эльзе:

– Потом примотай её ко мне. Она забрала мою руку и закалена в крови. Теперь мы с ней одно целое.

Эльза кивает, что-то тихо напевая, что-то похожее на колыбельную.

– Шшш… засыпай скорее ты, засыпай, и видь только хорошие сны…

Видение прошлого, было и прошло.

– Тебе не разжалобить меня… мать! – неуверенно добавляет Расчленитель. – Лучше уходи!

Эльза встаёт.

– Я знала, что так и будет. Но круг должен замкнуться, – старуха пристально смотрит в огромные бездонные глаза мутанта, – обещай мне, что ты прочтёшь это послание, – Эльза протягивает Расчленителю свёрнутый вдвое клочок бумаги, – но только, – предупреждает старуха, – после того как взойдёт солнце. Обещаешь?

– Да, – кивает Расчленитель, – что в нём?

– Узнаешь, мне пора уходить, – Эльза поднимается. Идёт к выходу. Останавливается. Повернув голову, она бросает:

– Дашь мне провожатого? Из тех, кто посмышлёней и порасторопнее. Дорога длинная, а я что-то себя не очень хорошо чувствую. Как доедем до монастыря, я его отпущу.

– Бери Бурлака, – тихо говорит Расчленитель, – знаешь его, такой с горбом, скажешь я приказал, а теперь уходи, ещё увидимся.

Эльза, глядя в глаза Расчленителя, порывается что-то ему сказать, но задумавшись, уже у выхода, глухо бросает:

– Позаботься о Цербере, если что, а то он сидит там у входа, а мне его нельзя с собой брать. Монастырские его не любят, а тебя он к себе подпускает.

Эльза, не дожидаясь ответа, уходит, словно растворяясь во мраке бокового прохода. Расчленитель комкает бумагу в руке. Сидит. Ждет. Факел догорает. Когда до рассвета остаётся час-другой, мутант теряет терпение. Разворачивает бумагу. Глаза бегут по скупым строчкам, наскоро нацарапанным карандашом. Едва закончив читать, Расчленитель вскакивает с места. Поднимает руку с пилой вверх. Под свод пещеры несётся гортанный вопль, в котором слышится:

– Эль…за!..

* * *

Раннее утро. Раменский район. «Бетонка»

По дороге, отчетливо видимая в лучах восходящего солнца, медленно ползёт вереница техники. За мотолыгой, которая сталкивает бульдозерным отвалом с дороги ржавые кузова автомобилей, на небольшом расстоянии едет БТР, УАЗ и несколько грузовиков. Один из них – «Урал» с кунгом, тащит за собой на тросе бортовой «КамАЗ». Колонна чадит сизым дымом. Надсадно урчат мощные движки. На броне «бэтээра» сидят бойцы в ОЗК, брониках и противогазах. Стволы автоматов глядят на дорогу пустыми зрачками надульников. Чистильщики ждут, каждую секунду готовясь отразить любое нападение. Башня бронетранспортёра время от времени вращается из стороны в сторону, следя за шоссе и показавшимся лесом спаренными пулемётными стволами КПВТ и ПКТ.

Вскоре колонна въезжает в поворот. По обе стороны дороги плотной стеной теснятся деревья. Посередине шоссе, прислонившись спиной к остову автобуса, стоит одинокая фигурка, запахнутая в серую накидку. Заметив машины, она поднимает руку. Колонна останавливается. Фигурка, что-то крикнув, опираясь на палку, идет вперёд. Подойдя к мотолыге, фигурка останавливается, внимательно следя, чистильщиками. Вскоре дверь «козла» распахивается, и спустившись по подножкам на дорогу, в снег прыгает грузный человек в защитном костюме с панорамным остеклением противогаза.

Он идёт не торопясь. Следом за ним, держа ссутуленную фигурку на прицеле «Грозы», ступает широкоплечий боец. Пара подходит ближе. Останавливается. Смотрит. Что-то спрашивает. Фигурка, осторожно достав из-под полы накидки, бросает в снег обрез двуствольного ружья, затем срывает капюшон балахона и маску респиратора. На ветру развеваются длинные седые волосы. Пронизывающий ветер доносит возбуждённую речь. Слышатся слова:

– Ты… сука!

– …где он?

– …далеко ещё?

Фигурка машет головой. Грузный человек замахивается и со всей дури бьёт кулаком в лицо женщины. Эльза падает. Раздаётся команда: