Воскрешая мертвых

Мутант лыбится, одновременно пытаясь снять с меня темные очки. Я нацепляю их на него отчего он становится похож на персонажа из фильмов про постапокалипсис.

– Ты так и не ответил на мой вопрос, – я настойчиво смотрю Яру в глаза, – зачем мне всё это знать?

Яр резко серьёзнеет. На скулах играют желваки. Видно, что ему трудно говорить.

– Короче, – мнётся Яр, – если со мной что случится, то я надеюсь, что он останется с тобой.

Я качаю головой.

– Дурацкая идея, – рублю я, – что с тобой может случиться? Ты же как заговорённый! Так и будете вместе.

– Обещай! – настаивает Яр. – Ну?

– Обещаю, – нехотя выдавливаю я.

– Слово даёшь?

– Даю!

– Тогда, – Яр протягивает мне руку, – скрепим договор, – Он вытаскивает из-за пояса нож. Надрезает ладонь себе, потом мне. Мы жмём руки. Мне кажется, что мои пальцы попали под пресс, но я терплю боль.

– Вот и ладно, – говорит Яр.

Гигант открывает котомку и ждет, пока Лад залезет в неё.

– А что у тебя с глазами? – неожиданно спрашивает Яр.

Я, напялив очки, открываю рот, чтобы сказать, что без них они жутко болят и слезятся, как снаружи раздаётся удар в колокол. Затем ещё и ещё. Печальный звон набата разносится над монастырём. Мы с Яром переглядываемся. В голове проносится мысль: «Началось!». Мы бежим на площадь, где уже собирается толпа.

Протиснувшись сквозь народ, я подхожу к Даниле. Парень и пластовень, на котором он прискакал в монастырь, тяжело дышат. Бока «лошади» ходят как кузнечные мехи.

– Они… – задыхается Данила, – едут… очень много машин… максимум два-три часа, и они будут здесь…

Моё сердце начинает учащённо биться. Я стискиваю ложе арбалета. Смотрю на людей. Их волнение передаётся и мне, ведь никто из нас не знает, доживёт ли он до вечера…

Глава 21 Пепел

Монастырь. Колокольня. Несколько часов спустя

– Один. Два. Три. Четыре. Пять… – считает Андрий технику, показавшуюся из-за поворота. В морозном воздухе разносится голодное урчание двигателей. Колонна бесконечной лентой разматывается по дороге. – Шесть, семь, восемь, девять, десять, – карлик не верит глазам, – одиннадцать.

Головной транспорт замирает метрах в пятистах от монастыря. Андрию кажется, что техника – грузовики, БТР с бойцами на броне, УАЗ и мотолыга, как голодные хищники, пялятся на него амбразурами смотровых щелей и лобовыми стеклами кабин. Карлик холодеет. От ужаса он не может пошевелиться и даже закричать.

«Мама», – думает Андрий.

Карлику хочется рвануть вниз по лестнице и бежать без оглядки куда глаза глядят. Лишь бы отсюда подальше. Андрий смотрит на воинов, замерших на сторожевых вышках с арбалетами в руках, и точно так же смотрящих на карателей. На мечников и копейщиков, рванувших по команде Дмитрия цепью вдоль кирпичных стен. На Николая и Азата и их помощников, быстро проверяющих чадящий паровой двигатель и пушку. Над площадью разносится детский плач, громкий бабий говор и голос священника.

– Укрываемся! – властно кричит старик. – Заходим в церковь! Живо! С нами бог!

Женщины, прижимающие к себе детей, увечные и больные, неспособные держать оружие, а также старики, поддерживая друг друга, направляются к храму. Священник идет за ними, то и дело призывая их вопить погромче для видимости создания паники. Андрий переводит взгляд на Яра, Данилу, Сергея и Хлыща. Они стоят и о чём-то переговариваются. Причём Сергей всё время указывает пальцем на колокольню и что-то быстро говорит разведчику. Тот кивает. Затем Сергей с Яром лезут по приставной лестнице на центральную наблюдательную вышку. За эти дни её хорошо укрепили, обложив «гнездо» мешками с песком и даже повесив снаружи листы металла.

«Чего ещё придумал этот ирод! – злится карлик. – Из-за него случилась эта напасть! Жили себе тихо! И на тебе, припёрся! Не надо было его спасать, раз бог забрал его к себе!»

Думая об этом, Андрий пропускает момент, когда к колокольне подходит Хлыщ и начинает взбираться вверх, быстро карабкаясь по железным поручням. Лишь услышав металлический скрежет и чертыханья, карлик поворачивается, видя, как из проёма показывается разведчик.

– Меня, малый, к тебе прислали, – цедит Хлыщ, окинув взглядом карлика, – типа наблюдателем-стрелком, – разведчик сжимает ложе карабина, – так что, двинь тазом! Будем вместе куковать!

– Эээ… Нуу… – тянет Андрий, – чего?

– Ты дебил?! – рявкает, устраиваясь за мешками с песком, Хлыщ. – Чего непонятного? Ты смотришь, а я, если жопа начнётся, стреляю. Например, если увидишь, как кто-то через стену на задах лезет, то свистни мне. Свистеть хоть умеешь?

Карлик качает головой.

– А чего умеешь?

– Я просто скажу, – обиженно отвечает Андрий, – и я не дебил!

– Не злись! Держи краба! – лыбится Хлыщ.

– Андрий… – неуверенно мямлит карлик, пожимая руку разведчика и стараясь не смотреть на обрубки пальцев на левой.