Воскрешение из мертвых

— Ну что же, по-моему, все ясно, — сказал Щетинин. — Поговорили мы с вами неплохо, откровенно, во всяком случае. И выводы, я думаю, из этой истории делать надо нам всем, без исключения. Недостатки у нас, конечно, есть, но если мы всем миром, коллективно на них навалимся, то дело пойдет. Сейчас главное — не раздувать страсти, как это делают некоторые, а дружно, всем вместе, потрудиться так, чтобы не ударить в грязь лицом. Тем более что живем мы с вами, товарищи, в замечательное время, время больших свершений, когда весь наш народ с чувством небывалого воодушевления…

В общем, Щетинин остался доволен тем, как прошло это импровизированное собрание.

— Так даже лучше, без лишней официальности, по-простому, по-рабочему, — говорил он чуть позже начальнику цеха, сидя у него в конторке. — А ответ для газеты, я думаю, надо соорудить примерно в таком роде: мол, факт непреднамеренного… как бы это сказать… получше… непреднамеренного применения физической силы по отношению к Ягодкину А. П. Матрехиным Ф. Г. действительно имел место. Факт этот получил должную оценку в рабочем коллективе. Матрехин Ф. Г. свою вину осознал, администрацией цеха он лишен премии на… на сколько? — ну, на двадцать пять процентов. Вместе с тем нельзя не отметить, что, характеризуя обстановку в цехе, авторы письма допустили… нет, лучше так: авторы письма встали на путь грубого искажения фактов, огульного охаивания коллектива цеха, славного своими трудовыми традициями. Это вызывает законное возмущение рабочих… Ну и так далее… А к Ягодкину ты присмотрись; что-то, и верно, больно он остервенел последнее время…

— Видать, охота мужику выпить, а нельзя… как тут не остервенеешь! — хохотнул начальник цеха. — Жаль его. В общем-то, неплохой он дядька. Только малость с приветом.

— В том-то и беда, что с приветом, — откликнулся Щетинин. — Заведется один такой смутьян в коллективе — он весь коллектив перебаламутит, будешь в день по три объяснительных писать. А так-то жаль, конечно. Кто ж спорит, — сочувственно добавил он, вставая.

Энергичный, подтянутый, шагал Щетинин через заводской двор. Похрустывали под ногами лужицы, затянутые утренним осенним ледком. Холодный воздух бодрил, освежал разгоряченное его лицо. Щетинин пребывал в том особом состоянии деятельного возбуждения, когда мысли его сами собой складывались так, словно он произносил их с трибуны.

«Мы — за здоровую, деловую критику. Она помогает нам жить и работать, помогает изживать недостатки, которые, чего греха таить, еще есть у нас. Однако подлинная принципиальная критика не имеет ничего общего с критиканством. Жаль, что не все понимают это. Приходится констатировать, что даже наши уважаемые печатные органы порой оказываются не очень разборчивы в тех средствах и методах, которыми пользуются. А ведь это очень сильное оружие, и пользоваться им нужно ответственно. Так, «Вечерняя газета» опубликовала письмо неких членов так называемого клуба поборников трезвости, шельмующее рабочих нашего объединения. Я думаю, прежде чем печатать это письмо, газете следовало бы поинтересоваться тем, что же это за клуб и каковы его идейные установки. И тогда бы сотрудники газеты могли бы без особого труда выяснить, что члены этого клуба, как это ни удивительно, порой позволяют себе являться на свои заседания в столь «трезвом» состоянии, что еле держатся на ногах, и что руководит этим клубом человек, пропагандирующий перед своими слушателями взгляды, явно почерпнутые из арсенала враждебных нам «радиоголосов». Я не буду сейчас подробно говорить об этом — думаю, у меня еще появится такая возможность, — приведу лишь один пример. Достаточно сказать, что руководитель этого клуба Устинов неоднократно утверждал, будто наше государство спаивает народ. Вряд ли может быть что-то фантастичнее и нелепее этого утверждения. Не случайно бывшие коллеги Устинова отказали ему в праве читать лекции по линии общества «Знание». Тем не менее нашлись доброхоты, которые приютили и пригрели этого ученого в кавычках. Стоит ли после этого удивляться тому, что ученики оказываются достойными своего учителя? Имеют ли они моральное право поучать наших тружеников, как им жить, как им строить свои отношения в коллективе? Так и хочется спросить: а судьи кто? Печально, что газета не сумела разобраться в этом. Думаю, было бы полезнее, если бы на своих страницах она дала идейный отпор так называемому «борцу за трезвость» Устинову и помогла разобраться в его истинной сущности всем тем, кто сейчас слепо и доверчиво идет за ним…»

…Через два дня Щетинин и правда произнесет эти слова с трибуны пленума райкома. И по той напряженной тишине, которая установится в зале, поймет: он не ошибся. Это попадание в десятку.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ЛОМТЕВ