Воскрешение Лазаря

Выследили его в ту ночь. Оцепили хату, где они с Дарьюшкой миловались. Если бы не Евхим, прятавшийся в сарае, шлепнули бы, как пить дать. Младший Буянов, заметив под утро в саду вооруженных людей, подал условный сигнал — заблеял козлом. А когда Лазарь в одних кальсонах из хаты выбегал, Евхим одного из врагов, что сидел у него на мушке, убил первым же выстрелом. Дальше отстреливались из сарая уже вдвоем. Все никак не могли к ним подступиться люди в кожанках. А когда Лазарь подстрелил и второго из них, те снаружи совсем озлобились. Сначала на крышу сарая полетели горящие головешки. А потом уж и Дарьюшку привели — в одной рубашке ночной. Вел ее Николай Рогачев, схватив за волосы и заслонившись девичьим телом от пуль.

— Ну, чего теперь сделаете? — подначивал Рогачев, — чего же, псы, не стреляете? Ну-ка, убейте меня.

— Еще успеется, — огрызнулся Лазарь. — Отпусти девку, со мною воюй.

Дарьюшка извивалась в руках Николая змеей, но тот крепко держал ее за волосы. Было видно, что его забавляла и пьянила эта борьба. Вдруг он дернул за ворот рубахи девушки, разорвал ткань, обнажив у Дарьюшки обе груди. На лице Рогачева играла блудливая усмешка.

— Хороша, Лазорька, девка у тебя! — орал он в сторону сарая. — На-ка, полюбуйся напоследок.

— Только тронь ее, паскуда, — прокричал Лазарь.

— А я ее уже трогаю. На, гляди, — при этих словах Рогачев сграбастал грудь Дарьюшки всей пятерней. Девушка зарыдала.

— Не бойся, стреляй, — заклинала она Лазаря, — убей его!

А Лазарь не мог даже пошевелиться. Его зрачки разъедал дым, по лицу текли слезы бессилия. Он уже был готов выйти и сдаться, чтобы прекратить эту муку, но Евхим Буянов привел его в чувство.

Он ударил Лазаря кулаком в спину и заорал:

— Кончай жалиться! Сгорим сейчас!

Лазарь вмиг отрезвился. Он еще раз глянул на Рогачева и Дарьюшку. Потом тщательно прицелился и выстрелил из нагана им под ноги. Пуля взрыла землю в пяти вершках от сапога Рогачева. Но и этого хватило. Как и ожидал Лазарь, Николай струхнул и увел Дарьюшку за ближайшее дерево, еще продолжая что-то оттуда орать.

Лазарь заметался по стенам сарая, прилипая глазами к щелям меж досок с разных сторон. Если справа и слева еще что-то можно было разглядеть, то позади сарая — там, где двор Дарьюшки примыкал ко двору казака Батищева, — все утонуло в дыму. И тут Лазарь придумал.

— Проскочим по дыму через Батищевых, а там — к речке и в лес, — прокричал он Евхиму, который выцеливал кого-то сквозь дырку в стене.

— Делай лаз, у меня глаза не видят уж ничего, — захрипел тот в ответ.