Воскрешенный любовник

Хотя, может парень бесился из-за своей униформы. В тематику зелени, руководство заставило его напялить ярко-зелёный футболку и коричневые штаны. Казалось, он надел неудачный хэллоуиновский костюм.

— Алло? — перед лицом Лэсситера помахали рукой. — Есть кто-нибудь дома? Здесь нельзя слоняться без дела. Ты задерживаешь мою очередь.

Беглый взгляд налево, и либо Лэсситер в упор не замечал очередь из людей, либо зелено-коричневый вратарь петушился без серьезного повода.

— Внутри находится женщина, — объяснил Лэсситер, — которую я хочу увидеть, но этого не следует делать. Ничего хорошего из этого не выйдет. Я должен оставить её в покое.

Парень с гулькой на голове снова выразительно окинул Лэсситера взглядом, словно искренне верил, что мир — это история в «Инстаграм».

— Я похож на психотерапевта? Так, что ты сделаешь? Или мне вызвать подкрепление?

— Кому я здесь мешаю? — Лэсситер указал себе под ноги. — Это общественная собственность, верно? На содержании города, а не у тебя лично.

Парень подошел ближе и вскинул подбородок, очевидно считая, что этот жест сыграет ему на пользу. Очень плохо, что у его агрессии была определённая планка: парень работал в клубе с названием цветка и носил коричневые штаны.

Пока Лэсситер с теплотой вспоминал вступительную сцену в «Дэдпуле», парень с гулькой демонстративно выгнул бровь.

— У нас проблемы?

Лэсситер покачал головой.

— Нет.

— Тогда топай дальше или становись в очередь.

Посмотрев за плечо парня, Лэсситер отметил, что в клубе не было окон, и попытался представить, что Рэйвин делала внутри. С кем она была. Танцевала ли она.

Все это его не касалось. Но он не мог остановить себя, и сам факт, что он помешался на женщине, которая должна оставаться для него незнакомой, заставил его перейти с легкого раздражения к откровенной злости на человека перед ним.

— …вызову копов прямо сейчас…

Он посмотрел парню в глаза… и внезапно им стало не до шуток. Человек замолчал на середине фразы с раскрытым ртом, и хотя наверняка причина в том, что он увидел на лице оппонента что-то тревожное для себя, Лэсситера это уже не волновало.

Внезапно ему всё осточертело, начиная от Балза и Девины, заканчивая человеческой женщиной в книжном магазине и этим хипстером, который имея административный ресурс, собирался встать на пути придурка, влюбленного в женщину, которую любить…

Вот… блин, подумал Лэсситер. Он не любил Рэйвин. Он её даже не знал.

С другой стороны, связывание так и работает?

— Всё нормально, чувак, — пробормотал, запинаясь, вышибала. — Пофиг же…

— Нет, — ответил Лэсситер. — Не пофиг. И я тебе не чувак.

Когда человек попытался отступить назад, Лэсситер силой мысли удержал вышибалу на месте, а затем тот затрясся, когда они поменялись ролями. Это помогло Лэсситеру немного успокоиться, остудить бессильную ярость, выпустить напряжение.

Убить случайного чувака на улице, в мире людей, которые не стоили и его мизинца, близко рядом не стояли, которые напоминали муравьёв под ногами… только это ощущалось правильным.

Зуд ушёл. Жжение. Боль.

На какое-то время. Но ему ли не плевать на продолжительность. Мгновения достаточно…

— Скажи спокойной ночи, ты, самодовольный ублюдок, — прорычал Лэсситер. — Увидимся в утренних новостях.

***

В это время на складе книжного магазина Эрика положила голову на свою вытянутую руку. И сделав это, осознала, что лежит в луже крови подозреваемого, и в голове мелькнула мысль, что эта точка обзора из положения на полу, в крови, рядом с телом… версия того, что видели убитые перед своей смертью. Это видел её отец, её мать и её брат.

Девочка в розовой спальне. Мужчина у реки.

Эрика лежала с дрожащими веками и сердцем, бьющимся в рваном ритме, а страх отступил, сменившись безнадёжной печалью, просочившейся в самую душу. Она столько лет провела в поисках ответов, раскрывая убийства, но никогда не думала о такой ситуации… о принятии неизбежного… которое происходит с человеком перед самой смертью. И с человеком, который понимал, что конец близок.

Она испытывала шокирующее умиротворение.

Перед тем как окончательно потерять сознание, Эрика посмотрела на свою ладонь над открытой раной. Свет в её руке затухал, как старая керосиновая лампа…

Бамс. Бамс. Бамс…

Шаги. Тяжёлые.

В магазине.

С небольшим приливом энергии, Эрика попыталась поднять руку и взять табельное оружие. Но потом поняла, что не знает, где оно. Она выронила пистолет? Неизвестно. Но разве это имело какое-то значение? У неё не было сил на то, чтобы направить его на кого-то.

На что-то, если выражаться точнее.

Топот ног по деревянным полам стал громче, а потом стало очевидно, что между полок и книг ходили люди. И нужно быть кем-то другим с другим стилем жизни, чтобы предположить, что пришедшие принесли с собой хорошие новости для неё и подозреваемого…

Дверь в складское помещение снова открылась, луч света становился всё шире, пока не накрыл её лицо. Слепо заморгав, Эрика услышала проклятье, а потом свет, казалось, пошёл со всех сторон. Кто-то включил лампочку на потолке.