Воскресшая

Да что же со мной происходит? Почему для меня стало невозможным то, к чему я привыкла за год борьбы? Навык, доведенный до автоматизма, не срабатывал.

Так что же мне делать? Ни один Наблюдатель не давал подсказки. Телефон молчал, показывая карту местности.

Хотелось бежать куда глаза глядят, лишь бы не видеть полудохлую тварь и не слышать берущих за душу стонов.

Может, с закрытыми глазами мне будет легче пробить ему мозги? Прицелиться, а в момент удара не видеть знакомое лицо. Да, это должно быть проще.

Я подошла ближе, склонилась над переставшим дрожать парнем. Увидела, что кровотечение остановилось. Значит, инстинкт не подвел его и содержащиеся в папоротнике вещества подействовали как лекарство.

Пригнулась, открыла чехол, взялась за рукоять кинжала, и в этот момент ифери посмотрел на меня. Его глаза с черно-красной радужкой открылись шире, чем прежде.

Мне снова пришлось отпустить оружие под натиском странных чувств. Я испытала нечто похожее на стыд. Как будто неудобно было покушаться на жизнь того, кто не проявлял ни малейших признаков агрессии. Напротив, смотрел на меня доверчиво, как подобранный с улицы бездомный щенок.

– Эмбер, спасибо тебе, – ифери неумело попытался улыбнуться сжатыми губами.

Я отступила на пару шагов, шокированная тем, что враг назвал меня по имени.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – не дыша, выпалила я.

Ноги словно становились деревянными и отказывались отступать дальше от лежащего на земле ифери.

– Из памяти человека, – знакомый голос прозвучал громче и внятнее, к словам больше не примешивались стоны и поскуливания. – Тореона передала ее мне. Наше симбиотическое растение. Оно может служить проводником мыслей.

– Ты сожрал моего парня?!! – я зарычала, как горная пума.

Конечно, да. И точно – его нельзя оставлять в живых. Карающий ангел возмездия – вот моя главная роль!

– Я был глупой личинкой, только вылупившейся из яйца, – ифери вздохнул и виновато отвел взгляд. – Мы не можем выбирать первую жертву. И не можем отвергнуть ее. Поверь мне, я не хотел… Мне нравилось говорить с Чарли, хотя общение с жертвой против наших правил. Но меня бы уничтожили, если бы я отказался его съесть, и Чарли бы не оставили в живых. У меня не было выбора. Об этом трудно говорить, не понимаю точно, почему… Но ты просто попробуй понять.

– Я не хочу понимать! И не хочу тебя видеть! – я закрыла лицо руками, не думая о земляной грязи на ладонях.

– Но ты спасла меня и дала мне имя, – парень приподнялся на руках.

– Наверное, это самая большая глупость, которую я совершила в жизни, – я вновь нашла в себе силы посмотреть ему в глаза.

Не знала, стоит ли пытаться объяснить глупому ифери, что я бы никогда не вытащила его из мясорубки, если бы не приняла за любимого парня. Неужели он настолько тупой, что сам не понимает? Кстати, а почему он оказался среди человеческих трупов? Не на банкет пришел, иначе не было бы сломанных ног, пробитого черепа, не говоря уже про средство для ускорения переработки компоста, оказавшееся в его крови.

– Ты знаешь, как попал в мельницу для трупов? – решила спросить, пользуясь редкой возможностью.

Если захватчики убивают своих, людям это на руку.

– Я плохо помню и мало что понимаю, – парень посмотрел на меня немного смелее. – Сам хотел бы знать, за что меня отвергли сородичи. Меня перестали кормить, потом сломали мне ноги, оглушили ударом по голове и отправили на переработку в удобрение для новых посадок тореоны. Личинки ифери не могут развиваться вне плодов симбиотического растения. Наши жизни тесно связаны с ним. Каждый плод – ячейка для личинки. Взрослые вкладывают в нее главную информацию о нашем народе, а еще родители передают свою память. Мать – дочери, а отец – сыну. Но я не видел отца, не получил его память. Я даже не знаю, кто мои родители.

– Думаешь, трогательный рассказ вызовет у меня сочувствие? – усмехнулась я, сложив руки на груди. – Чего ты добиваешься?

– Я пока не знаю, о чем должен думать и какие чувства могу вызвать у спасшего меня человека. Мне просто хочется выжить. Это естественное стремление живого существа.

– Ха! – я состроила надменную гримаску.

– Мне нужна еда. Покорми меня, – ифери снова жалобно заскулил. – Мои кости не срастутся без пищи, и я погибну.

– Ты сожрал целый папоротник.

– Ифери – хищники. Мы не питаемся растениями.

– А сейчас я не поняла, чего ты хочешь от меня? Чтобы я побежала отлавливать людей тебе на корм? Или от себя кусок отрезала?

– Эмбер, нет. Я не хочу есть людей. Теперь я сам похож на человека, а питаться себе подобными – это… нехорошо.

Подумать только! Монстр начал рассуждать о том, что хорошо, а что плохо. Прямо как ребенок в детском саду.

Но… Стоп… В отличие от его сородичей, у него хотя бы есть такое понимание.

А что, если на него повлияли воспоминания Чарли? Может, передо мной сейчас не враг, а в некотором роде чистый лист, на котором я могу написать все, что пожелаю? Выдрессировать инопланетную тварь, как захочу.

О, нет. Ну зачем снова заблуждаться? Витать в тумане фантазий. Монстр он и есть монстр, из него не сделать комнатную собачонку.