Восьмой ангел

Мудрые мужи, цвет Светлых сил постепенно наполняли зал. Облюбовав удобные мягкие кресла, они рассаживались. Отнюдь не степенно.

Уважаемый! О прошлый раз моя имела честь занимать сей красный седалища! – пищал тоненьким голоском даосский гуру.

Клянусь Оденом! – возражал ему скандинавский дротт[142]. Теперь это мой стул! В нашей Валгалле кто успел, а кто и в пролете.

За свободное место в последнем ряду у приятно теплой печной стенки спорили ксендз и раввин.

Посмотрите, пан Ицхак, там изнутри, ксендз неестественно нагнулся ниже пояса и приглашающим жестом предложил проделать то же самое идейному коллеге, Смолка жевательная. С характерным прикусом. Моим.

Ой, и чё только не напридумывают, чтобы честных святых обойти! – раввин невозмутимо вытащил из широких полов сюртука складную табуретку и принялся ее прилаживать.

К нему тотчас подскочили несколько почтенных светлых:

Лишней не найдется?

И когда в этой йешиве[143] будет порядок? – притворно вздохнул раввин. – Только за вас. От сердца оторву. За пять талонов на сахар, и скромно потупясь, пояснил: Слаб я на сладкое.

Встречались в зале и добродетельные государственные девы. Их только пару веков как стали допускать к многоглаголанью в Синоде, но они быстро заполнили собой досуг и пространство обличенной властью паствы.

А он?

А он как сзади подскочит!

А она?

А она как огреет его сковородой!

Срам Господень! И это праведникам с голубых экранов показывают!..

Рассевшиеся вели познавательные велеречивые беседы касаемо обсуждаемых проблем. Присутствующие не торопились – впереди была только вечность.

Святой Симеон[144], а не о вашей ли академии слава такая идет, будто жилье директорское там – о пяти кельях, а ученики все больше в услужении пребывают, чем в учебе?

Хулу народ возводит, поглядите какие конкурсы в мое заведение по веснам поступательным!

Ишь как глаголешь – прямо уж таки твое заведение?

Да уж, каждые четверть века демонстрации супротив уложений больно жестких!

Козни то супостатов моих или злобу затаил кто за непоступление в учебное заведение высокой святости.

Какая злоба в наших высотах? Окстись, Симеон!

Тише вы! Начинается!

Со скрипом разъехались тяжелые бархатные портьеры, и перед участниками Синода и зрителями предстал президиум Синода за покрытой красной кумачовой скатертью стол. Председательствующий, бессменный глава Священного Синода вот уже более пятисот лет Ян Гусь[145] позвенел в звоночек, и в зале воцарилась тишина.

Объявляю заседание Священного Синода открытым! Кто «за»?

Зал взметнулся лесом рук.

А? послышалось с крайнего места в первом ряду.

Уже проехали, Заратуштра[146]-бек!

Слово предоставляется Архангелу Измаилу[147].

К трибуне пружинящей походкой вышел высший ангел, смуглый невысокий, но чрезвычайно решительный воспитанник Южных ясель.

Более четырех декад я со сподвижниками был задействован на поверке ведомств и департаментов Седьмого Неба. Результаты коей я и собираюсь представить. Итак, комиссией в составе одного архангела, пяти ангелов и семи херувимов пергаментов документного содержания прочитано 23456, сотрудников Седьмого поверха выслушано 9043, изобличающих дел составлено…

Из протокола заседания Священного Синода №712346

от буддистской декады березня 498712 год от появления Рая:

«Обнародованы вопиющие факты нарушения правил и уложений, обнаруженные в процессе ревизии департаментов и ведомств Седьмого Неба, инициированной и осуществленной архангелом Измаилом. В частности:

Выявлен перерасход чернильной водицы херувимом Рафаэлем[148] в личных бумагомарательских целях художественного писания Мадонны, ангела-референта департамента социального благочестия.

Бурное обсуждение.

Решено: херувима Рафаэля отстранить от писчей работы и перевести на иной вид деятельности, за перерасход наказать лишением талонов на мыло.

Выявлено нецелевое использование рабочего времени сотрудницами ведомства коммуникаций.

Бурное обсуждение.

Решено: на сотрудниц ведомства коммуникаций, уличенных в нецелевом использовании рабочего времени, наложить двухдекадный обет молчания.

…