Восьмой грех

– Конечно, - повторил Мальберг. Он не был уверен, что сможет дольше выдержать пребывание в этой слегка запыленной комнате.

– Не могу не рассказать вам, кто жил в моих комнатах, - начала домовладелица, при этом ее бесцветные глаза заблестели. Мальберг ожидал услышать имена Лукино Висконти, Клаудии Кардинале пли Клауса Кипски. Но она назвала совертепно незнакомые Лукасу имена, о которых он никогда не слышал и о которых, вероятно, не слышали даже коренные жители Рима. - С регистрацией, - продолжила она, - • к) пятьдесят в неделю, без регистрации - двести. Вели вас прислал Паоло Лима, могу предположить, что вас ищет по пщия.

– Да… Но позвольте вам объяснить…

– Ах, оставьте ваши объяснения при себе, синьор. Так как, говорите, вас зовут?

– Мальберг. Лукас Мальберг из Монако ди Г»авьера'.-Хорошо, синьор Лукас. Этим и ограничимся. Считайте,

что я уже забыла ваше имя. Если хотите, я покажу вам комнату. Она единственная, которая подходит мужчине с вашими потребностями. Пойдемте со мной.

Повелительный тон синьоры и криминальный налет пансиона не нравились Мальбергу, и он уже придумывал, как веж-ииво отказаться. Но тут неожиданно он увидел убранную ком-пату с дорогой антикварной мебелью и отдельной ванной. Два ее окна выходили на маленькую квадратную площадь с фонтаном посередине. Комнату освещало приятное утреннее солнце. Мальберг даже и не мечтал увидеть такое.

– Вы принимаете чеки? - деловито осведомился Лукас.

– Почему нет, если, конечно, чек покрыт, - ответила синьора Папперитц, строго посмотрев па него. - Посещение дам только до двадцати двух часов! - добавила она. - А теперь самое важное.

– Самое важное? - Мальберг задумался, что же она еще не успела сказать.

Синьора указала на настенную лампу над дверью.

– Если она мигает, это означает «опасность». Как вы знаете, у нас очень строгие законы о свидетельских показаниях, и нередко здесь бывают проверки без предупреждения. Если придут проверяющие, я подам с входа сигнал.

Мюнхен, Бавария.

– И что потом? Я же не могу раствориться в воздухе.

Впервые на лице, покрытом толстым слоем косметики, появилось подобие улыбки, чего Лукас уже и не ожидал от старой дамы.

Синьора Папперитц подошла к шкафу в стиле барокко, который стоял у стены и сразу поразил Мальберга. Прекрасный образец изысканного римского барокко с витыми толстыми ножками и инкрустацией на обеих дверцах.

Лукасу казалось, что шкаф предоставлен в его распоряжение, но когда синьора Папперитц открыла правую дверцу, он увидел, что он забит ее вещами. Папперитц, должно быть, не носила их уже много лет. Одним уверенным движением руки домовладелица отодвинула в сторону поношенные куртки, юбки и костюмы. Мальберг обомлел: за вещами оказалась дверь, запертая на старую задвижку. Синьора отперла дверь. За ней была маленькая комната, в которую, очевидно, не было другого хода.

– Пойдемте, - сказала синьора и, пригнувшись, прошла сквозь шкаф.

В комнате три на шесть метров было узкое окно, в два раза уже, чем все остальные окна пансиона. Стены были выкрашены в белый цвет, скудная меблировка состояла из стола, пары стульев, потертой лежанки и старого шкафа в метр шириной.

– В экстренном случае здесь вы будете в безопасности. Только не забудьте запереть за собой шкаф и дверь в эту комнату, а также повесить на место одежду.

Мальберг был удивлен смекалкой хитрой синьоры.

– Вы наверняка слышали о Лоренцо Лоренцони, - сухо заметила она, подняв вверх брови.

– Вы имеете в виду крестного отца, тело которого выловили пару лет назад в Тибре?

Синьора демонстративно кивнула в сторону потертой лежанки.

– Нет! - возмущенно вскрикнул Мальберг.

– Да. Он три месяца гостил у меня. За последний месяц он все еще должен мне. Однажды он сказал, что хочет подышать с нежим воздухом. Но потом так и не вернулся. Утром его тело нашли в Тибре.

Мальберг почувствовал себя неуютно. Стоило ли ему останавливаться в мафиозном пансионе? Он уже хотел иопрощать-I и, как вдруг осознал, что ему ничего другого не остается, как поселиться у синьоры Папперитц. Ведь его разыскивали по подозрению в убийстве. Даже если он откажется от поисков на-I I оящего убийцы Марлены, ему все равно некуда деваться. Он должен был учитывать, что в любую минуту его могли арестовать. Здесь же он мог чувствовать себя в относительной безопасности.

Хотя комнату, должно быть, давно не проветривали, Маль-берг глубоко вздохнул, а затем вынул из внутреннего кармана пиджака чековую книжку, черкнул пару цифр и быстро расписался. Потом Лукас протянул его синьоре.

Папперитц внимательно рассмотрела чек и поцеловала его - I ак у нее было заведено. Она целовала и банкноты, которые ей давали, что с точки зрения гигиены было чудовищным фактом. Но тем самым она проявляла пылкие чувства к чеку. Наконец она исчезла, напоследок крикнув из глубины шкафа:

– Телефон, естественно, оплачивается сверх этого!