Воспитание сердца

Откуда сон пришел ко мне такой —
В бессонности парижского гуденья! —
Черты развеянного прочь виденья
Слились вдруг вновь, и доброю рукой
Ведом я был среди высоких трав
Степи курганной, сердцем отпылав.

И той степи как будто нет конца,
И взлетным воздухом мерцают звуки;
Здесь тетивой звенели жарко луки
В полдневный зной, у древнего Донца,
Чтоб пахарь сеял мирное зерно,
Чтоб жизнь текла как пенное вино.

Увидел дом — как бы громаду скал,
Переплетенную садами и цветами,
Овеянную синими ветрами,
И кто-то издали знакомо звал
Как гостя жданного, чтоб в дом вошел,
И дом тот был огромно не тяжел.

А я, как проклятый, бездомный весь,
Но тоже весь взволнованный сознаньем,
Что вот в необычайном полдне раннем
Встречает Родина, — Россия здесь! —
Что может в дом войти лишь верный друг,
Как все друзья, живущие вокруг.

Сказал я Родине: Привет Тебе,
Пришел к Тебе я страшными путями;
В пути узнал я: с трудными гостями
Ты любишь спорить о лихой судьбе;
Но что в Тебе и чем жива душа
Узнал в Париже я, едва дыша.

И в дом вошел, — как крыльями влеком: —
Ничто не чуждо, но чудесно ново,
Как речь родная, где любовно слово;
И юными друзьями, как венком,
Я окружен был... Но уже мерцал
Рассвет; железами Париж бряцал.

Родина

...смотрю в Тебя! О, как чудесны дали
В глазах Твоих от этого огня,
И как они от ноши не устали —
Глаза Твои, — от мира и меня!

Летит широко сердце голубое
В таких знакомых близких небесах,
Что кажется — желание любое
Отмерено на солнечных весах.

И красота Твоя не обманула:
В крови, в дыму, средь боли и борьбы
Ты огненно в себе на серп согнула
Тяжелый меч убийственной судьбы.

Ты кажешься суровой и холодной
Для недругов Твоей любви большой...
Да будет так, и будешь Ты свободной
С моей к Тебе прикованной душой.

Снежная бессонница

Будто море шумит за окном, за стеной,
Будто сыплются звезды на мачты и реи
И, приподнятый жаркой волною земной,
Близко слышится голос поющей Миреи;

Только слов разобрать я никак не могу.
Ну о чем так поет она? — Будто любима...
Предо мной за окном в полунощном снегу
Стала ночь, и стоит, не идет она мимо.

Очарованный ею, ей в очи гляжу, —
И откуда такие огромные звезды!
Сеет звезды луна на морскую межу —
Вдоль Прованса — на версты, прощальные версты.

Ницца

Будто вечность в мимолетных днях —
Так тебя я вижу на камнях;
С птицей белой тихо над тобой
Проплывает воздух голубой;
И мерцает солнце на волнах —
Золотом и на твоих ногах;
Будто радость и печаль как свет —
После нас — на миллиарды лет;
Помню я тебя тогда такой —
В музыке трагический покой;
И склонялась к вечеру земля,
Счастье травное себе стеля.

Она