Воспоминания

Вражда между политическими партиями в стране продолжалась, проникая и в армию. Враги Радославова наконец добились весной его падения. Новые правители уверяли нас в верности союзу.

Между тем нежелание воевать все усиливалось в болгарском народе.

Все труднее становилось снабжение предметами необходимости. От этого в особенности страдала армия. Солдат временами просто голодал, Больше того, он был так скверно обмундирован, что ему не хватало самого необходимого. На этой почве вспыхивали бунты, но от нас старались это скрыть. В солдаты брали мужчин из завоеванных местностей, чтобы поддерживать численность армии, поэтому число перебежчиков было неимоверно велико. Можно ли удивляться, что при таких условиях дух армии разлагался? По-видимому, весной это явление достигло кульминационного пункта. Болгарское высшее командование подготовляло тогда по предложению немецкого командования наступление на Албанию, западнее озера Охриды. От успеха этого дела зависело заграждение важной для противника дороги Santa-Quaranti — Korca, а также создание благоприятного настроения в армии и народе. Проведение этого предприятия оказалось невозможным, так как, по сообщениям болгарских офицеров, армия отказалась от наступления. В мае месяце болгарские войска не выдержали наступления греков и французов в центре македонского фронта и почти без боя покинули свои позиции. Дивизия, предназначенная для контрнаступления, взбунтовалась почти поголовно. Однако положение в армии, казалось, несколько улучшилось в продолжение лета. Мы выручали, где могли, снабжали предметами необходимости, посылали одежду. Наши тогдашние успехи на западном фронте вызывали также некоторое воодушевление в болгарской армии. Однако, было ясно, что это приподнятое настроение скоро упадет, если нас постигнут неудачи. Мы в этом не сомневались даже тогда, когда в конце июля получали сведения о хорошем настроении.

Взаимное соотношение сил на македонском фронте мало изменилось в продолжение 1918 г. После окончательного мира с Румынией Болгария имела возможность собрать все свои силы на одном фронте. Сравнительно с этим усилением не имел никакого численного значения отвод некоторых немецких батальонов из Македонии. Одна английская дивизия была также отозвана в Сирию; французские части послали на родину своих молодых солдат; вновь мобилизованные королевско-греческие дивизии обнаруживали слабое желание биться. Очевидно, на этом основании им была поручена оборона участка Струмы. По сообщениям перебежчиков, большинство этой части было готово присоединиться к нам, если бы немецкие части были пущены в дело на фронте Струмы. Поэтому мы послали в Македонию некоторые батальоны, которые не были применены на главном западном фронте. Они достигли места назначения в тот момент, когда исход войны для Болгарии был уже безразличен.

Вечером 15 сентября мы получили первое известие о начале наступления армии Антанты в Македонии. Это была знаменательная дата. Болгарские солдаты уже весной заявляли, что они покинут позиции в этот день, если война еще не будет окончена.

С другой стороны, не менее удивительно было то, что неприятель избрал местом своего наступления самый центр дикой горной местности. Самое незначительное сопротивление болгарских частей здесь могло создать большие затруднения для наступающих. Мы поэтому думали, что можно спокойно и с надеждой взирать на исход этой борьбы. Мы ожидали более тяжелого и решающего нападения противника в долине Вардара. Там и вблизи озера Дуара уже давно шли подготовительные работы англичан. Но и там, по нашему мнению, не было опасности, в виду крепости оборонительного положения — конечно, поскольку с болгарской стороны было бы желание воспользоваться этими условиями. Болгарское высшее командование располагало значительными силами.

Первые сообщения о ходе боев 15 сентября не давали повода к беспокойству. Передовые позиции, правда, были потеряны. Но в этом не было ничего необыкновенного. Главное то, что противнику не удалось беспрепятственно пробиться в первый же день. Однако болгары были оттеснены так далеко на север, что трудно было этому поверить. Передовые части, очевидно, не обладали боевой силой, а еще меньше желанием биться. Резервы, которые подходили или должны были подойти, избегали обстрела неприятельским огнем и предпочитали оставлять поле сражения за противником даже в таком узловом пункте, как Градско.

Если падет Градско или если противник сможет достичь его своими снарядами, то правая болгарская армия в районе Монастыря будет лишена важнейшей связи и ее снабжение станет невозможным. Да и средняя болгарская армия по обе стороны долины Вардара будет отрезана от железнодорожного сообщения с родиной. Совершенно непонятно, как болгарские полководцы не видели этой опасности и не напрягли всех сил, чтобы предотвратить это беспримерное несчастие для массы войск.