Воспоминания

В Месопотамии положение по карте не изменилось с осени 1917 г. На самом же деле южнее Мозуль случилась катастрофа с турецкой армией — правда, не под влиянием неприятельского огня. Точно так же, как и в горной местности Армении зимой 1916–17 г., в Месопотамской долине зимой 1917–18 г. умирало огромное число турецких солдат. Говорят о 17 000, которые умерли от голода или от последствий голода. Верна ли эта цифра, мы не знаем. «И тот, кто умирает от голода, умирает геройской смертью», — уверял нас один турок, — не из цинизма, а по внутреннему убеждению. Только остатки прежней турецкой армии переживают весну в Месопотамии. Трудно рассчитывать когда-нибудь довести их до боеспособности. Спрашивается — почему же Англия не нападает на Месопотамию? Или лучше — почему она попросту не двигается вперед? Разве достаточно тени оттоманской власти, чтоб удержать противника от осуществления его колониальной программы ведения войны? Английское командование может приводить в объяснение своей осторожности все что угодно, но не может ссылаться на силу противника.

Тогда как в горной местности Армении сила турецкого оружия еще раз одержала триумф, бои в Сирии не прекращались. Несколько раз Англия делала наступления, которые не внесли перемен в положение. Весной 1918 г. английское командование, казалось, утомилось своим долгим бездействием. Охваченная новой идеей, Англия вторглась через Ерихо в местность восточнее Иордана. Надеялись, что арабские народы в этой области только и ждали наступления освободителей от турецкого ига, чтобы сразу с тыла напасть на оттоманскую армию. Но предприятие это окончилось довольно бесславно: англичане отступили перед незначительными немецкими и турецкими силами, благодаря великолепным оттоманским полководцам. Положение на сирийском фронте тем самым было к лету спасено. В это время года должно было наступить полное затишье благодаря неимоверно жаркой погоде. Однако можно было с уверенностью ожидать, что англичанин возобновит в каком-нибудь направлении свои нападения осенью. Мы думали, что этот промежуток времени достаточен для того, чтобы укрепить положение на сирийском фронте привлечением новых турецких сил.

Внутренние затруднения в турецком государстве продолжались и в 1918 г. Смерть султана, казалось, не имела никакого влияния на положение. Однако все-таки появились признаки улучшения. Новый султан был, очевидно, человек дела. Он обнаружил явное желание освободиться от прежней опеки комитета и бороться с тяжелыми государственными неурядицами. Он выбрал себе в помощь людей, придерживавшихся старотурецкого направления.

Я познакомился с новым падишахом в Крейцнахе, когда он был наследником. Тогда я имел честь принимать его в качестве моего гостя. Невозможность вести разговор — султан говорил только по-турецки — заставила нас ограничиться выражениями приветствий через переводчика. Ответ наследника престола на мою речь был исполнен доброжелательного отношения к нашему союзу. Этому соответствовало также его поведение после вступления на престол.

Султан имел прежде всего намерение оказать личное влияние на армию, вплоть до частей, стоящих в самых отдаленных провинциях. Устранил ли бы он при этом существующие недостатки, я судить не берусь.

Страна была совершенно истощена войной. Она могла уделить войску только очень незначительные свежие силы. Так и во время лета не удалось заметно усилить сирийский фронт. Трудно судить, как можно было бы обставить этот фронт при таких прямо-таки жалких связях с ним. Снабжение армии оставалось плохим. Войско хотя и не умирало с голоду, но почти все время недоедало, было физически утомлено и душевно безразлично настроено.

Как я уже говорил раньше, мы должны были отказаться от увода немецких войск с сирийского фронта. Тамошнее турецкое командование считало положение обеспеченным только при условии немецкой помощи. Правда, не слишком высоко оценивался дух англо-индийской армии, сведения о которой получались от магометанско-индийских перебежчиков. И до сих пор английское командование производило так мало впечатления своими действиями, что можно было рассчитывать с имеющимися незначительными силами сделать вид, что есть возможность дальнейшего сопротивления. Долго ли сможет продолжаться этот обман, зависело исключительно от того, решится ли противник когда-нибудь перейти к бою, который бы опрокинул все турецкое сопротивление.

19 сентября англичане внезапно напали на правый турецкий фланг в прибрежной долине и прорвали его почти без сопротивления.