Воспоминания агента британской секретной службы. Большая игра в революционной России

В результате решительного протеста со стороны дипломатического корпуса господин Диаманди и сотрудники его посольства были отпущены на свободу на следующий же день после этого вопиющего произвола. После освобождения дипломатов полковник Бойль отправился в советский МИД, чтобы доставить послание господина Брэтиану. Однако это было сделано уже слишком поздно, так как их политика состояла в том, чтобы любой ценой начать войну с Румынией, и тогдашний действующий министр иностранных дел господин Залкинд не скрывал эти планы. Их лозунг был: «Голодом довести Румынию до революции».

Через несколько дней созрел заговор с целью убийства господина Диаманди вместе с одним или двумя членами Учредительного собрания. Об этом мы узнали от одного своего агента, и господин Диаманди был предупрежден. Интересно отметить, что господа Шингарев и Кокошкин были убиты днем позже в больнице, где они находились.

Вскоре после этого советское правительство объявило Румынии войну.

Был сформирован новый штаб для командования румынским фронтом, во главе которого был поставлен Раковский. Начальником его штаба стал полковник Муравьев (эсер), а также господин Спиро (эсер) и доктор Bron shavon (Бронштейн?). Этот штаб немедленно отбыл на юг.

Политическая ситуация в конце января 1918 г.

Для большевиков ситуация была чрезвычайно критической, и с каждым днем их популярность в народе падала.

Голод и анархия царили в столице; в Брест-Литовске шли крайне непопулярные переговоры с немцами. К этому добавилась еще и война с Румынией.

С целью спасти Румынию от изоляции полковник Бойль решил поехать и добиться заключения мира между правительствами Румынии и Советской России.

Некоторое время курьерской службе союзников не давали разрешения на поездки в южном направлении, и во всех посольствах скопились тяжелые мешки с корреспонденцией. Прямое предложение поехать в качестве посредника между Россией и Румынией, безусловно, не встретило бы положительный отклик и вызвало бы подозрения. Однако, зная о том, что в Донецком бассейне царит страшный хаос, полковник Бойль предложил свои услуги комиссару путей сообщения Невскому: он туда поедет и сделает все, что в его силах. Это предложение было не только с радостью принято; Подвойский и нарком продовольствия дали нам карт-бланш на всю нашу деятельность в Донецком бассейне.

Мы покинули Петроград вместе с мешками диппочты, чтобы отвезти их в Яссы и Одессу, а два офицера были посланы генералом Пулом (лейтенанты Нэш и Кратчли) на Кавказ. Наш маршрут пролегал через Москву, Курск и Харьков. Наша поездка затянулась на некоторое время, так как наш поезд попал в железнодорожную катастрофу, и наш вагон был сильно поврежден.

В Харькове находился штаб армии большевиков, которая противостояла Корнилову и Каледину. Главнокомандующим был влиятельный революционер по фамилии Антонов.

Тяжелые бои еще продолжались южнее Харькова, и в этом регионе царил хаос. Антонов проявил к нам дружеское отношение, принял и осуществил предложения полковника Бойля. По нашей рекомендации он также вернул на службу многих старых специалистов-железнодорожников, а руководители и управляющие железными дорогами получили большую свободу действий в решении технических вопросов и вышли из-под контроля вечно подозрительных, наглых и безграмотных комитетов. Через двенадцать дней снабжение продовольствием Северного и Западного фронтов, а также Петрограда и Москвы увеличилось на 47 процентов.

Также были приняты меры по передвижению войск, и эти меры отчасти разгрузили железные дороги.

От Антонова мы узнали, что часть Высшего военного совета, выступавшая против войны с Румынией, находится в Севастополе и там назревают проблемы, так как вербовка моряков на румынский фронт не пользуется популярностью. Полковник Бойль более или менее убедил Антонова в ошибочности политики советских руководителей, объявивших войну Румынии.

Это, а также настоятельная потребность в сырой нефти для железных дорог и автотранспорта (ходили слухи о ее огромных количествах, якобы хранящихся в Севастополе) в конечном счете вынудили его дать нам разрешение поехать в Севастополь.

Севастополь

Из-за того что немцы распустили слухи о том, что 79 британских кораблей вошли в Дарданеллы и эскадра уже идет, чтобы разбить большевистский флот, нас очень плохо приняли, когда мы прибыли в Севастополь. Шла широкая агитация за то, чтобы убить англичан. Везде, куда бы мы ни пришли, нас ждали неприятности. В это время там проходил II Общечерноморский съезд, и, преодолев огромные трудности, мы и капитан Королевских ВМС Лепаж, который находился в Севастополе с миссией, сумели связаться с нужными руководителями.