Воспоминания и рассказы

Я еще рассказал, как во время обучения в военном училище я решил отблагодарить деда Митрофана за все его хорошие дела и за то, что он меня многому научил, в том числе плести корзины. Дед не признавал ни махорку, ни покупные табачные изделия, а курил только крепкий, собственноручно выращенный табак. В Харькове в то время в продаже были очень крепкие сигареты с каким-то коротким импортным названием типа «Kent». Курить эти сигареты я не мог, они были настолько крепкими, что от них у меня драло горло. Я купил для деда пачку этих сигарет, а еще две кубинские сигары, которые продавались поштучно и которые я вообще не мог курить, сразу душил кашель. Все это добро я принес и подарил деду во время очередного отпуска. Дед поблагодарил меня за подарок и попробовал сначала сигареты, сказал, что это для детей. Попробовал сигары, сказал, что это получше, но для него слабовато будет. Я удивился, почему даже сигары слабовато?

– А ты мой табачок пробовал? – спросил дед.

Я сказал, что не попробовал.

– На, затянись разок.

Я затянулся. У меня моментально перехватило дыхание и из глаз потекли слезы. Откашливался я минут пять, не меньше. Вот такой табачок курил дед, конечно для него кубинские сигары были слабоваты.

Тут Петя сообщил, что курить то он бросил. Я к тому времени тоже почти бросил, курил только в компании по пьянке, так как еще неудобно было отказываться от предложенной сигареты. Сам я не покупал сигареты уже лет пять. Выпили за то, что бросили курить. Язык у Пети уже начал заплетаться, и я попросил его оставить нам станок еще на один день.

– Не могу, – сказал Петя. – Я пообещал одному мужику, что станок завтра будет у него.

Выпили еще по две рюмки. Теперь язык заплетался уже и у меня.

– Петя, ты мне друг? – спросил я его.

– Друг – ответил Петя.

– Так неужели не хочешь помочь другу, что, мужик денек не подождет? – задал я очередной вопрос.

– Да в принципе подождет, – решил Петя – он мне никто, а ты мне друг. Оставляю станок еще на два дня.

Вопрос был решен. Было уже далеко за полночь. Мы с Таликом погрузили почти невменяемого Петю на телегу, отвезли домой и вручили жене, помогли ей распрячь лошадь.

За два дня мы обрезали и прострогали не только доски, которые нужны были для срочной работы, а все, которые были во дворе. Причем рабочие ножи так и не затупились. Через два дня, как и обещал, Петя забрал свой станок и острые как бритва запасные ножи. Как я понял, таких острых ножей у него еще никогда не было, он все время работал тупыми.

– Ну вот и мое курение неожиданно помогло, – сказал я отцу. – Может Вы зря за курение меня в детстве на гречку ставили?

– Да нет, не зря, – не согласился отец – польза то ведь случайная, а не закономерная.

Рыбалка на Сылве

Рыбалка в Пермском крае отличная, мне об этом неоднократно рассказывали. Но мне лично попасть на хорошую рыбалку не удавалось. В Бершети, где я проживал в военном городке, на рыбалку можно было выйти только на небольшую речушку под названием «Портянка», протекающую рядом с городком, порядка десяти метров в ширину и не более метра глубиной в самом глубоком месте. Говорили, что в ней водится хариус. Мы с Сашей Мясоедовым дважды сходили туда на рыбалку, но ни одного хариуса не видели, у нас клевали только пескари, некоторые правда довольно приличного размера, на пару сковородок мы их налавливали. Но это была не та рыба, ради которой стоило ходить на рыбалку, поэтому больше мы туда не ходили. Личного транспорта у нас не было, а автобус из городка ходил только до Перми, и о поездке на рыбалку автобусом речь даже не шла.

Поэтому, когда майор Румянцев, заместитель начальника штаба по связи пятого полка, предложил мне съездить с ним на рыбалку на Сылву, я очень обрадовался. Я как раз проводил регламент у них в полку, поэтому нам ничего не мешало втихаря съездить на рыбалку на моем ЗиЛ-157. Удочек правда у меня с собой не было, но Румянцев сказал, что у него есть четыре длинные удочки. Рыбацкой одежды у меня тоже не было, я был в повседневной форме, которую не хотелось пачкать на рыбалке, поэтому взял синюю регламентную форму у своего сержанта. В восемнадцать часов, после окончания рабочего дня, мы поехали на Сылву, которая протекала недалеко от расположения полка. В какой-то деревне начали спускаться к реке, которая виднелась где-то глубоко внизу. Спуск был очень крутой, порядка двадцати градусов, и длиной метров пятьдесят. Накануне прошел дождик, поэтому спуск был очень скользким, машину с заторможенными колесами потихоньку снесло вниз. Я понял, что наверх мы по этому склону не поднимемся, тем более, что мой водитель Сережа Ефименко не имел достаточного опыта вождения, а справа вдоль всего этого спуска был глубокий обрыв, если машину снесет туда, то она не один раз перекувыркнется. Я сразу спросил у Румянцева, есть ли обратно другая дорога, поскольку по этой мы наверх не поднимемся.

– Ты что, трусишь наверх подниматься? – спросил меня Румянцев.