Воспоминания. Из жизни Государственного совета 1907–1917 гг.

Однако совершенно устаревший порядок делопроизводства и решения дел в старых департаментах Сената настоятельно требовал пересмотра. После частичной реформы, произведенной в этом отношении в 1911 г. применительно ко второму, т. н. крестьянскому департаменту Сената, тот самый министр юстиции И. Г. Щегловитов, благодаря стараниям которого было похоронено вышеупомянутое инициативное законодательное предложение, внес в Государственную думу аналогичный законопроект, касавшийся остальных департаментов старого Сената (I, II и III). Министерский проект и в данном случае имел единственной целью провести некоторые чисто технические улучшения в делопроизводственный аппарат этих департаментов. Все основные особенности старого петровского Сената должны были сохранить силу. Так, предполагалось оставить в неприкосновенном виде опеку обер-прокуратуры и министра юстиции над определениями старых департаментов и общих собраний Сената и связанную с этим систему переноса дел из департаментов в первое и второе общие собрания Сената по принадлежности, равно как своеобразную систему согласительных предложений, исходящих от подлежащего обер-прокурора и от министра юстиции в качестве генерал-прокурора. Равным образом сохранялось предоставление министру юстиции права переноса дел, по которым он не был согласен с определениями надлежащего общего собрания Сената, в образованный при Государственном совете первый департамент его (ст. 68 п. 2 Учреждения] Государственного] сов[ета]), причем надо заметить, что постановления департаментов Государственного совета, по силе ст. 82 Учр[еждения] Государственного] сов[ета], представлялись в мемориях непосредственно на высочайшее благоусмотрение. Далее, подлежал сохранению особый порядок суждения и решения дел при участии подлежащих министров и главноуправляющих в тех случаях, в которых затрагивались интересы того или другого ведомства; начальники заинтересованных ведомств в таких случаях имели право налагать вето на определения департаментов Сената и требовать переноса опротестованных определений департаментов в подлежащее общее собрание Сената. За сторонами сохранялось право принесения всеподданнейших жалоб на определения департаментов Сената и связанный с этим порядок направления подобных жалоб через особое присутствие при Государственном совете в подлежащее общее собрание Сената.

Благодаря такой структуре департаменты старого Сената и, в частности, первостепенной важности первый департамент его фактически были лишены всякой самостоятельности, исполняли роль простых прислужников при центральных органах исполнительной власти и, в частности, находились в полном смысле слова под пятой министра юстиции.

Государственная дума, несмотря на отчаянные усилия Министерства юстиции отстоять эти архаические пережитки далекого прошлого, не оставила на них камня на камне. В основу намеченной ею коренной реформы Сената легли все основные предположения Сабуровской комиссии, выработанные последней в исполнение предначертаний высочайшего указа от 12 декабря 1904 г. о реформе Сената[280]. Общие собрания Сената в роли высшей инстанции над департаментами Сената были упразднены. Роль обер-прокуратуры была сведена к представлению в подлежащих случаях своих заключений в присутствие департаментов. К этому же было сведено и участие представителей ведомства по делам, затрагивающим интересы подлежащего ведомства. Определения департаментов Сената не подлежали никакому дальнейшему обжалованию. Право принесения жалоб на высочайшее имя было отменено. В таком виде законопроект о реформе Сената в самом конце весенней сессии 1914 г. поступил в Государственный совет.

Вскоре после закрытия сессии вспыхнула война. Нормальная работа законодательных учреждений была прервана. После однодневной сессии 26 июля 1914 г.[281], имевшей чисто декларативное значение, обе палаты были вновь созваны на краткую сессию, продолжавшуюся всего три дня, в январе 1915 г. В течение этой сессии Государственный совет, в исполнение постановления, состоявшегося в весенней сессии 1914 г., произвел выбор членов особой 15-членной комиссии, в которую был передан законопроект о реформе Сената. В нее вошли, за исключением представителя польского коло И. А. Шебеко и меня, одни только члены Совета по назначению, носившие, по прежней их службе в Сенате, звание сенаторов. Председателем комиссии был избран С. С. Манухин, заместителем его П. П. Кобылинский.