Воспоминания. Из жизни Государственного совета 1907–1917 гг.

На вытекающие из такой конструкции законопроекта весьма серьезные неудобства обратил особое внимание во время общих прений гр[аф] В. Н. Коковцов. В частности, он очень убедительно доказывал абсолютную невозможность урегулировать положение кредитных кооперативов в рамках данного законопроекта. Для того чтобы обеспечить правильное функционирование и надлежащий контроль над их операциями, пришлось бы подвергнуть законопроект коренной переработке: это было бы равносильно замене его новым, по существу, законопроектом и потребовало бы очень много времени. Другим выходом явилось бы внесение в законопроект в той или иной форме оговорки, что он не распространяется на кредитные кооперативы, с исключением из текста законопроекта всех указаний на них. В таком случае в отношении кредитных кооперативов до поры до времени сохранило бы силу положение об учреждениях мелкого кредита. Что касается остальных форм кооперативных товариществ, то граф находил возможным в общем и целом подчинить их действию предполагаемого нового закона, с внесением в него некоторых второстепенных изменений.

Комиссия вполне согласилась с соображениями гр[афа] Коковцова и единогласно постановила остановиться на втором из предложенных им двух выходов.

Кстати, замечу, что я об этом постановлении комиссии немедленно довел до сведения членов нашей группы. Лично меня гр[аф] Коковцов вполне убедил. Но нельзя было закрывать глаза на то, что означенное постановление уже само по себе могло породить серьезный конфликт с Думою, которая очень дорожила проведением настоящего законопроекта в жизнь. Обсудив создавшееся положение в особом заседании, наша группа решила созвать совещание с участием некоторых видных кооператоров для ознакомления их с ходом этого дела в комиссии и для выслушания их замечаний. Такое совещание состоялось на квартире одного из членов нашей группы, с участием Н. В. Чайковского и некоторых других известных представителей кооперации.

Я сделал подробный доклад и изложил соображения, по которым комиссия Государственного совета признала нужным изъять кредитные кооперативы из действия нового закона. После этого произошел оживленный обмен мнениями[297]. Присутствовавшие кооператоры все, как один человек, восстали против постановления комиссии. Однако их критика не выходила из области общих бессодержательных фраз: ни одного солидного конкретного довода против позиции комиссии никто из них не сумел привести. Получился один безответственный лепет безответственных людей. Таково было общее впечатление всех членов нашей группы, принимавших участие в упомянутом совещании. Если до этого среди нас были еще колеблющиеся по данному вопросу, то после совещания все единогласно признали, что позиция комиссии, занятая ею в этом отношении, ничем не поколеблена, и что другого реального выхода, кроме предлагаемого ею, при данных условиях не может быть придумано.

Быть может, по этому пункту, в конце концов, удалось бы сговориться с Государственной думой. Но большинство комиссии, после перехода к постатейному чтению законопроекта, под все усиливающимся напором правых элементов, косвенно поддержанным колеблющейся позицией центра, внесло целый ряд других изменений в законопроект, которые в совокупности делали его совершенно неприемлемым для Думы.

Для иллюстрации укажу на два пункта. Законопроект устанавливал беспрепятственное право отдельных кооперативных товариществ объединяться в союзы. Было известно, что Государственная дума придавала этому моменту очень большое значение. Большинство комиссии так сузило предел применимости указанного принципа и обставило его проведение в жизнь столь стеснительными условиями, что упомянутое право становилось пустым звуком. С другой стороны, право участия в кооперативных товариществах и, в частности, в исполнительных органах их было обставлено совершенно невероятными ограничениями, заимствованными из постановлений, регулировавших право участия в выборах в Государственную думу и в органы местного самоуправления. И этот пункт, имевший целью обеспечить за местной администрацией широкую возможность контроля за личным составом кооперативных товариществ и вмешательства в их внутреннюю жизнь, был заведомо неприемлемым для Думы. Меньшинству комиссии в таких случаях оставалось одно: заявлять, что оно остается при особом мнении. Эти особые мнения приходилось составлять мне.