Воспоминания мёртвого пилота (СИ)

- Давай, - сказал Рыбников, подавая мне спичечный коробок. - Как раз до Москвы будет чем заняться.

Услышав конец разговора, на связь вышел радист:

- Чем вы там до Москвы собираетесь заниматься? В карты, что ли, играть? Я тоже буду.

- Нет, - ответил ему Геннадий. - Командир хочет чистый кислород поджечь, так я ему говорю, что как раз, пока долетим до аэродрома, пожар в кабине экипажа и потушим.

- Очень умно поговорили, - сказал штурман. - Особенно, если после нашего возвращения командир эскадрильи магнитофонные плёнки послушать решит. Будет вам всем: по дыне в задний проход.

Я взял из коробка две спички и вставил их себе между век. Глаза сильно слезились, но не закрывались. Больно ударился лбом о штурвал. Значит, уснул с открытыми глазами. Вытащил спички и посмотрел на своего помощника. Серёга спит, аж похрапывает. Гена, как только отдал мне спички, уснул опять. Васильев держал вертикально штурманскую линейку, чтобы удариться об неё лицом если уснет. Стараясь побороть свалившуюся на меня сонливость я встал на аварийный люк между моим и Сергея сиденьями.

- Коваленко, - проорал правому лётчику прямо в ухо. - Проснись. Лезь к штурману и не давай ему спать до самого снижения, а то мы не в Москву прилетим, а Воркуту и причем сразу в зековской робе.

Молодой человек вздрогнул от неожиданности, вытер протёкшие из уголка рта слюни и нехотя покинул своё кресло. Опустившись на колени он пополз в носовую часть самолёта.

- Что тебя сюда принесло? - полюбопытствовал Васильев.

- Меня командир прислал. Тебя развлекать.

- Мудрый у нас командир, - Вадим, хитро улыбаясь, снизу посмотрел на меня. - Раз прислал, то развлекай.

Правак рассказал ему анекдот об экипаже пассажирского самолёта, в котором появилась новая стюардесса:

"Командир корабля, после набора эшелона маршрутного полёта говорит своему правому лётчику:

- У нас появилась новенькая девушка, пойду её попробую.

Через несколько минут, вернувшись на свое рабочее место, с неудовольствием замечает:

- Ничего особенного, моя жена лучше.

После этого поднимается второй пилот и говорит:

- Теперь пойду я попробую.

И вернувшись назад, примерно через такой же промежуток времени, заявляет:

- Ты прав, командир, твоя жена лучше".

Штурман скривился как от зубной боли и сказал:

- Этот анекдот с "бородой".

- Что значит с "бородой"? - спросил Серёжа.

- Это значит, что тебя ещё и в проекте не было, когда его уже знала вся лётная братия, - сказал я и добавил. - А ты Серёжа, знаешь последний врачебный анекдот?

- Расскажи, Валера, - попросил штурман - Твои анекдоты всегда свежие, не сравнить с праваковскими.

"Выходит врач в родильном доме к отцу новорожденного с ребёнком на руках, - начал я. - Молодой папаша руки к нему на встречу протягивает, а врач берёт малыша за ноги и как даст его головой об угол стены, аж мозги в разные стороны разлетелись. Отец от таких впечатлений хлоп и в обморок, а врач даёт ему нашатырный спирт понюхать и говорит: "Не переживай ты так. Я пошутил. Он мёртвый родился".

- Это что, намёк? - спросил мой помощник.

- Нет, это прямая угроза. Будешь на командирских жён гадости говорить, поступлю с тобой так же, как врач с младенцем, а командованию скажу, что ты такой убогий и был.

Задел меня Сергей за живое своим невинным анекдотом. Моя молодая жена живёт в шестидесяти километрах от меня, приезжает только на субботу и воскресенье ко мне в гости, а чем занимается с понедельника по пятницу? Это одному богу известно. Хотелось надеется, что не тем же, чем и я.

Прогнал от себя прочь грустные мысли. Пора было снижаться и думать, как остаться на два-три дня в Москве. Хотелось бы увидеться с подружками-инженершами, которых мы так удачно встретили месяц назад под Ленинградом.

Нагнулся к уху борттехника и говорю шепотом, чтобы не слышали остальные:

- Гена, нужно что-нибудь сломать на самолёте, нам с Вадимом позарез необходимо пару дней в столице побыть.

Рыбников задумался и тихо ответил:

- Подошло время резину колёс менять, мы планировали это сделать сразу после возвращения на базовый аэродром, так проведём замену в Москве. Нам-то, какая разница. Ты на посадке тормозни посильнее, вот тебе как раз три дня и будет. Пока нам покрышки со склада привезут, да пока мы старые снимем, а новые поставим, море времени уйдёт. Только ты, пожалуйста, остальных ребят мне в помощь оставь.

Я кивнул ему в знак согласия.

Подведя самолёт по чуть завышенной траектории я приземлил его на бетон аэродрома. Одновременно с торможением винтами двигателей полностью зажал тормоза колёс. Стрелок, сидящий со своими пушками в хвостовой кабине, доложил:

- Колёса дымят, и чёрные следы за нами тянуться.

Отпустил тормоза. Нельзя было допустить взрыва даже одной покрышки. Тогда простой установкой новой резины мы бы не отделались. Замена барабана колеса, уже считается авария на посадке, и инженеры меня так просто не отпустили бы.