Воспоминания о «Литературной газете»

Главный цензурный орган – Главлит – имел полное название, четко обозначавшее его назначение: Главное управление его охране государственных тайн в печати. Кроме того, существовала еще военная цензура, охранявшая тайны оборонного характера. Мы получали от нее совершенно конкретные предписания. Например: такое-то предприятие упоминать в печати нельзя: у него хотя и обычное название типа «Машиностроительный завод», но на самом деле это  объект военной промышленности. Или: не пишите об этом академике, он занят секретными разработками; да, в справочнике Академии наук есть его имя, но на все остальное с ним связанное – табу. Тут все ясно и понятно, поэтому требования военной цензуры выполнялись безоговорочно.

Сколько героев науки и техники остались в итоге безымянными! Один пример. У самого входа на Новодевичье кладбище есть необычного вида памятник: огромный куб из черного полированного гранита, стоящий на одном из углов. Здесь похоронен трижды Герой Социалистического Труда, трижды лауреат Государственной премии, академик Щёлкин. Кто это? Неизвестно. А без Щёлкина мы не имели бы ядерного оружия.

Куда сложнее было с Главлитом, органом цензуры политической. При Сталине Главлит вычеркивал любые упоминания имен «врагов народа», изменников. Запрещалось писать о раскулаченных, подвернутых другим репрессивным мерам. При Хрущеве было запрещено упоминание в печати Сталина. Памятники ему сносились, из библиотек изымались его произведения и посвященные ему книги. Были уничтожены все портреты Сталина, а картины с его изображением спрятаны в музейные запасники и учрежденческие склады. К 60-летию и 70-летию Сталина выпускались весьма интересные альбомы, первый из которых, кроме всего прочего, был еще и подлинным произведением полиграфического искусства, а второй являлся коллективным трудом Академии наук СССР. И они уничтожены. Готовя материалы для газеты «Досье», которую я выпускал ради восстановления хотя бы части исторической правды с 1999 года, мне после долгих поисков удалось обнаружить по одному экземпляру этих альбомов в фондах музея В.И. Ленина. Составив акты об их уничтожении, музейщики книги все-таки сохранили. Для истории.

Потом запрещалось упоминать имена Молотова, Кагановича, Маленкова «и примкнувшего к ним Шепилова» – для них в печати осталось только название «антипартийная группа». Вослед та же участь на многие годы постигла Хрущева.

Хрущев запретил правоохранительным органам, прежде всего, КГБ, как-то касаться руководителей партийных, советских и даже комсомольских органов. Главлит запрещал их критику в печати. Старались не пропустить и критику общего характера, так или иначе затрагивающую существующие порядки и беспорядки. «Литгазете», которая только тем и занималась, приходилось вести с цензорами непрекращающиеся баталии. Кроме того, главлитовцы остерегали редакторов от неосторожных высказываний, неточных фактов, двусмысленных фраз. Если к этому ничего не добавить, читателю, особенно молодому, такое положение покажется диким. Ведь сейчас пресса (кроме правительственной) никаких ограничений не имеет и пишет что угодно, вплоть до полной отвязанности от приличий и нравственности, не говоря уж об ответственности перед обществом.

Очень всем советую задуматься в этом и других подобных случаях: в чем причина? Думаю, что нижеследующая аналогия многое объяснит. Лично я, читая или слушая, что кто-то в сталинские времена был снят с работы, посажен или расстрелян, всегда стараюсь выяснить: а за что? Один известный актер очень левых взглядов  добился возможности прочесть документы и свидетельские показания по делу Мейерхольда, твердо существующем в массовом сознании как невинная жертва культа личности. Прочитав, сказал: «Сколько же там грязи!» и больше никогда к таким делам не прикасался. Другая «жертва» — адмирал флота СССР Кузнецов. Несмотря на все военные заслуги, был разжалован в контрадмиралы и отправлен на Дальний Восток. За что? За передачу англичанам чертежей принципиально новой советской торпеды. Мы, мол, союзники, вместе воевали с фашизмом, какие ж могут быть секреты? Истины ради надо сказать, что через год Сталин вернул его на прежнюю должность, посчитав наказание достаточным. Числится в «жертвах» даже командующий Западным особым военным округом Павлов, по чьей беспечности и бездействию, а фактически предательству, немцам был фактически открыт фронт. По его вине погибли сотни тысяч людей, потеряны огромные территории, врагу попало множество военной техники, боеприпасов, воинского снаряжения, целых заводов, фабрик и электростанций, складов продовольствия и горючего. В 1941 году Павлов был доставлен в Москву и расстрелян. И этого горе-вояку (в предательство его мало кто верит) ветеранский комитет СНГ поместил в «Книгу памяти», а портрет его долго красовался в Культурном центре Минобороны.