Воспоминания о Тарасе Шевченко

К тому времени, когда писались воспоминания, поэма «Слепая» не была напечатана; А.

Козачковский считал ее утерянной. «Мелодрама в прозе» «Невеста» до сих пор остается

неизвестной. Воспоминания А. Козачковского — единственный источник, из которого мы

знаем о ее содержании, о том, что она передавалась в театр для постановки и там

соглашались ее поставить.

Не обошли молчанием Шевченко и его недруги. Либеральствующие

помещикикрепостники, выдававшие себя за патриотов, знатоков и ценителей украинской

старины, заискивали перед поэтом, наперебой приглашали его к себе, уверяя в преданности

родной культуре. Иные, как например, А. Родзянко, брались даже за перо, сочиняли, по

выражению Шевченко, «грязнейшие малороссийские вирши». Слава поэта не давала им

покоя. Во время пребывания на Украине в 1843 — 1847 годах Шевченко бывал и в их домах.

Мемуаристы свидетельствуют, что большую часть времени он проводил среди простого

народа, беседовал с ним, выслушивал их рассказы о житье-бытье, записывал песни,

пословицы. Но от него не ускользало и поведение крепостников, их жестокость,

самодурство. Уже в первый приезд на Украину в 1843 году поэт хорошо разглядел истинное

лицо «патриотов-хуторян», и это, конечно же, сказалось в его творчестве. С той поры

Шевченко все решительнее не только становится на путь обличения самодержавно-

крепостнического строя, но и призывает к свержению его революционным путем.

Современники свидетельствуют, что поэт не скрывал своего гневного возмущения

произволом помещиков. Один из его биографов писал, что когда П. Лукашевич в мороз и

вьюгу послал своего крепостного за 30 верст к Шевченко, чтобы пригла- /10/сить поэта к

себе в гости, приказав ему в тот же день возвратиться, Шевченко не только не поехал к нему,

но и написал записку, в которой клеймил крепостника за нечеловеческое обращение с

крепостными, и прекратил с ним всяческие связи. П. Лукашевич в ответном письме

надменно заметил, что у него «триста душ таких...» как Шевченко. Позже он злобно нападал

на поэта, требовал предать его поэму «Сон» сожжению и вечному проклятию.

Как-то по приглашению Шевченко приехал к помещику П. Скоропадскому, но когда тот,

нисколько не стесняясь присутствия гостей, стал бить лакея, поэт «весь вскипел, словно его

кипятком обдали, схватился с места, да, не зная, что делать, взял руками конец стола и так

его стряхнул в сердцах, что и бутылки и рюмки — все так и посыпалось наземь.

Скоропадский услышал звон — да в столовую, но Шевченко взял шапку и направился к

выходу.

— Что это такое?! — завопил Скоропадский.

Шевченко глянул на него, рванул изо всех сил свою шапку, разодрал ее пополам и

воскликнул, бросив половину своей шапки в Скоропадского:

— Хорошо о людях заботишься! Хорош пан, нечего сказать! — да с тем и ушел» 16.

По той же причине Шевченко даже не зашел в дом пригласившего его лубенского

помещика. Когда на допросе в III отделении по делу Кирилло-Мефодиевского общества его

спросили, что побудило его написать поэму «Сон», он ответил: «Будучи еще в Петербурге, я

слышал везде дерзости и порицания на государя и правительство. Возвратясь в

Малороссию, я услышал еще более и хуже между молодыми и степенными людьми; я

увидел нищету и ужасное угнетение крестьян помещиками, посессорами и экономами

шляхтичами, и все это делалось и делается именем государя и правительства...» 17. В письме

к своему другу Я. Кухаренко поэт писал после возвращения с Украины: «Был я в прошлом

году на Украине — был у Межигорского Спаса. И на Хортице был и везде был и все плакал»

(VI, 34).

Во время путешествия на Украину все более возрастало революционное сознание

Шевченко, крепла его обличительная муза. Ужасная нищета, бесправие народа,

9

самоуправство и насилие крепостников отзывались в сердце поэта болью, и он беспощадно

бичевал пороки общественного уклада, возвеличивая красоту народной морали, народных

идеалов, призывал к решительной борьбе за свободу. Показательны его признания в

стихотворении «Три літа» («Три года»):

I я прозрівати

Став потроху. . Доглядаюсь, —

Бодай не казати.

Кругом мене, де не гляну,

Не люди, а змії...

Но среди знакомых и друзей, с которыми судьба свела поэта в Петербурге (в Академии

художеств, на вечерах у Е. Гребенки, А. Струговщикова), на Украине, было и немало

истинных его поклонников. Не все они могли понять и принять обличительный пафос

произведений Шевченко, но тем не менее хорошо сознавали величие его творческого

подвига. В 40-х годах XIX в. немногие, кроме, разве, петрашевцев, могли безоговорочно

поддержать революционные призывы украинского поэта. Одни не верили в силу масс,

другие считали преждевременным пробуждать их к осознанной борьбе за свои права, а

третьи и попросту боялись революции.

С будущими петрашевцами Н. Момбелли и Р. Штрандманом Шевченко познакомился в

первой половине 40-х годов. В своих записках 1847 года первый из них поведал о своих

встречах с Шевченко на вечерах у Е. Гребенки, о народной молве в связи с арестом

участников Кирилло-Мефодиевского общества. Из письма Р. Штрандмана к Шевченко 14

декабря 1845 года видно, что в это время они были уже хорошо знакомы 18.