Воспоминания преданных о Шри Сатья Саи Бабе. Антология

Впоследствии я еще несколько раз виделся с этим индийцем в Ашраме Саи Бабы. Я к тому времени там уже подолгу жил, а он временами приезжал, и мы общались. Должен сказать, что скромность этого человека произвела на меня большое впечатление. Лишь пару лет спустя я догадался задать ему вопрос о том, как у него материализуется вибхути и как он вообще обрел эту способность. Кумараджи заулыбался и сказал, что он вовсе не умеет этого делать, а просто почувствовал в какой-то момент, что должен показать мне эту фотографию и произнести святое имя – с тем чтобы, если Бхагавану будет угодно, Он сотворил бы это чудо. «На самом деле я и сам не знал, будет материализация или нет. Это была просто моя внутренняя просьба к Саи Бабе о том, чтобы ты был благословлен, увидев это», – сказал мне Кумараджи. Для меня это был очень большой опыт, потому что очень часто, к сожалению, – это было и при жизни Бхагавана, и сейчас, после Его физического ухода, это проявляется в еще большей степени, – появляются какие-то люди, которые начинают «работать» контактерами, ченнелерами от имени Саи Бабы, приковывают к себе общее внимание. Но те люди, которые действительно находятся в глубинной взаимосвязи с Саи Бабой, остаются незаметными и незамеченными.

– Когда ты впервые приехал к Саи Бабе?

– Впервые я приехал в 1993 году. Надо сказать, что в то время возможность поездки в Индию мне казалась настолько нереальной, что я это даже не планировал и не мечтал об этом. Но тут группа моих знакомых собралась ехать в Индию, и они просто взяли меня с собой.

– Давай конкретно: в Дхармавараме ты сошел с поезда на перрон, и…

– Подъезжая на автобусе к Путтапарти, еще за 30–50 километров я вдруг начал ощущать, что въезжаю на какую-то особую территорию, какое-то место огромной силы. И чем ближе автобус подъезжал к Путтапарти, тем больше усиливалось во мне это ощущение божественных вибраций. И когда я вошел в сам Ашрам, то у меня было ощущение чуда в еще большей степени. И затем я очень подолгу жил в Путтапарти. Когда я возвращался обратно в Москву, то друзья абсолютно искренне задавали мне вопрос: «Что ты там делаешь? Какое у тебя расписание дня в Путтапарти?» И я начинал рассказывать о даршанах Саи Бабы. Но когда я пытался объяснить своим друзьям, что это такое, то понимал, что словами невозможно описать это чудо, эту энергетику, это состояние, эту божественную магию. Интервью – это тоже даршан, только персональный. На интервью подчас люди могли задавать какие-то личные вопросы, и Бхагаван иногда отвечал на них, иногда не отвечал. Это было всегда персональное общение. Но все равно, суть интервью на самом-то деле – это даршан, только персональный. И подчас люди, которые приходили с какими-то интеллектуальными вопросами, не могли даже понять суть этого общения. Случались такие интервью, когда Свами просто сидел и как будто бы разговаривал с людьми ни о чем: «Как вы поживаете?», «Как твои дела?» Будучи на этих интервью переводчиком, я переводил это, размышляя про себя о том, что Бхагаван, как божественное воплощение, мог бы за время интервью дать людям какое-нибудь великое философское наставление.

– Великое философское наставление людям Бхагаван, конечно, дать мог. Но кто бы Его понял из тех, кто находился на интервью? За то время, что люди проводили близко от Свами, Он Сам трансформировал их сознание. Баба говорил, что Его даршаны постепенно трансформируют Его преданных.