Воспоминания с Ближнего Востока 1917–1918 годов

28 апреля 1918 г. противник возобновил свое прерванное в декабре наступление на 13-й корпус. Он погнал ослабленных голодом и болезнями турок от Кара-тепе через Тус-Хурматли до Киркука. Любые попытки сопротивления подавлялись в зародыше быстро отправляемыми в глубокие рейды крупными силами английской кавалерии с приданными ей орудиями и броневиками. При том истощении, в котором находились люди и животные, неизбежными стали чувствительные потери в орудиях и личном составе. Лишь под Алтын-Кёпрю (то есть «золотой мост») натиск противника ослабел, так что удалось приостановить бегство остатков корпуса за р. Малый Заб.

Противник патрулями вышел на Заб, но наступление, которому нельзя было противопоставить достаточные силы, не продолжил, а 16 мая, что весьма примечательно, даже вновь оставил Киркук. Его к этому, очевидно, побудили тыловые коммуникации. Передовые его посты остались под Тауком. Последовавшая за этим сильная жара положила конец операциям в Месопотамии.

Общий результат действий англичан с сентября 1917 по май 1918 г. для турок сводился к следующему:

– потеря имевшейся первоначально благоприятной исходной позиции для отвоевания Багдада с опорой на Диялу;

– утрата значительной части территории, личного состава и оснащения, а также сильный подрыв боевого духа;

– двойное сокрушительное поражение изолированной Евфратской группы.

Взаимная быстрая поддержка группировок 6-й армии, изолированно стоявших на Евфрате, Тигре, Дияле и в приграничных с Персией горах, была невозможна. Состояние полуголодных войск, водных и сухопутных путей сообщения, недостаток материала для мостов и нехватка кавалерии и транспортных средств препятствовали любым быстрым переброскам резервов.

Противник добился большинства успехов почти без потерь, фактически не вводя в бой пехоту, а только за счет наступления в охват силами кавалерии и вызывавшими ужас броневиками. Пустынные ландшафты Месопотамии идеально подходят для боевых действий именно этих родов войск. Плоская степь повсеместно позволяет маневрировать конным отрядам и бронированным автомобилям. В пересохших руслах рек (вади) всегда есть участки, которые позволяют пересечь их даже броневикам.

Упавший боевой дух прежде всего турецких войск и младшего командного состава, приводивший к панике в случае внезапного появления английской кавалерии и броневиков на фланге и в тылу, делал бесполезными любые принимаемые высшим командованием меры, хотя оно пыталось по возможности препятствовать атакам подобного рода за счет сильного эшелонирования имеющихся войск на открытых флангах. Возможно, сегодня к такому провалу этих частей отнеслись бы более снисходительно на фоне того, как несравненно более спаянная и лучше оснащенная итальянская армия не смогла выдержать ни одной атаки в охват армии Уэйвелла. Да и в Киренаике раз за разом повторялась одна и та же пьеса – британцы уничтожали одну группу за другой.

Я вынужден был еще тогда признать – и позднее сам пережил подобное во время боев за Баку – пехота беззащитна против броневиков на открытой местности. Противотанковых средств тогда еще не имелось. Полевая артиллерия, которой приходилось принимать на себя эту миссию, не могла поспеть везде. К тому же и артиллерийское наблюдение было крайне осложнено отсутствием высот, с которых можно было действовать, избежав воздействия марева в воздухе над раскаленной землей.

Не могу не упомянуть здесь, что осенью 1915 г. я пережил в Галиции во время боев на Малой Стрыпе внезапный прорыв русских броневиков во фланг 48-й резервной дивизии, так что даже в германских войсках ненадолго началась паника и последовали крупные потери, в том числе в артиллерии[108]. Мне было ясно, что в Месопотамии истощенные голодом и жарой турецкие войска крайне переоценивали истинную степень опасности, немедленно выходя из-под контроля командования. Несмотря на такие личные выводы, я должен был в интересах дела подходить к таким фактам провала с должной строгостью. И таких внутренних противоречий у командования редко удавалось избежать.

Местность в Месопотамии лишь в незначительной степени благоприятствует обороне. Даже там, где фронт – как в Джебель-Махул и Джебель-Хамрин – может опереться на господствующие над окрестностями высоты, остаются открытыми фланги. На таких участках возможно только активное ведение обороны с сильным эшелонированием на флангах. Однако при всей простоте и ясности ситуации на деле возникали изрядные трудности. Во-первых, такое эшелонирование в принципе было сложно сильно растягивать в пустынной местности – что без особенных оговорок возможно в достаточно освоенных местностях, – ведь тогда было невозможно снабжение водой. Поэтому выдвигать прикрытие флангов надо было только при активности противника. Кроме того, необходимо было поддерживать их мобильность и достаточное снабжение продовольствием и водой из обозов. Однако при состоянии, в котором находилась турецкая армия, это было заведомо невыполнимо.