Воспоминания с Ближнего Востока 1917–1918 годов

5. После бегства противника 15 сентября в город с населением в четверть миллиона человек был направлен один полк пехоты из примерно тысячи человек, 56-й пехотный. Не требует дополнительных пояснений, что такой гарнизон в городе был совершенно не достаточен.

6. Основные силы не были использованы даже для тактического прикрытия города. Войска просто расположились лагерем на высотах, словно в мирное время, слыша, как внизу в городе беспрерывно идет в домах стрельба, а утром 16 сентября еще и был проведен в честь великого мусульманского праздника Курбан-байрама парад, который принял Нури-паша. На мои настойчивые обращение к Халилу-паше, как моему другу и человечности ради, Нури отдал приказ, что теперь в город должен вступить и еще один, второй полк. Я же посчитал себя обязанным немедленно обратить внимание на то, что такая мера также достаточной не будет. Нури ответил, что считает, что этого вполне довольно.

7. Когда мы собрались в зале отеля «Метрополь», со всех сторон нас стали одолевать телефонными и личными просьбами о помощи. Прибыли и консулы нейтральных государств, во главе с датским[360], горько жалуясь на бездействие турок, ведь только благодаря этому продолжается резня и грабежи.

Естественно, все немцы и находящиеся под германским покровительством обратились ко мне, однако и консулы, и другие делегаты просили меня, как немца, о посредничестве и поддержке. Я довел все это до сведения Нури-паши. Прежде всего я пытался – в отсутствие официального германского представителя – защитить жизни и имущество немцев. Я просил немедленно выставить часовых у входа в немецкие дома.

8. Вместо того чтобы всеми средствами стремиться к установлению порядка в городе, паши, комендант города, все офицеры штаба продолжали расхаживать по залам отеля. А если к Нури или коменданту города поступали жалобы или просьбы, то они относились к ним с такой внутренней безучастностью, что сразу же становилось понятно, что никаких серьезных намерений и воли к их решению не имеется. Последовало и большое празднество, на котором присутствовали все генералы, штабные офицеры и комендант города. Заиграли кавказские песни. С нескрываемым ликованием мне переводили на немецкий их содержание: что турки ныне вернули себе свои старые владения, Кавказ, он теперь будет опять принадлежать им. Во время и после трапезы в городе продолжались убийства и грабежи. Турки же не позволили как-то помешать своему бездействию.

Я не могу оставить без упоминания не раз открыто выражаемое мнение, что турецкое командование намеренно предоставило татарам возможность отомстить армянам.

Между пятью и шестью часами вечера в зале отеля «Метрополь», где без смущения продолжали ликовать, появился в сильном возбуждении датский консул и сообщил, что вновь стали грабить немецкие дома и угрожать их жителям оружием. Я подошел к Нури-паше и сказал ему громко и отчетливо примерно следующее: «Ваше Превосходительство, я прошу Вас принять, наконец, действенные меры к защите немцев. Иначе я вынужден буду доложить в германское посольство в Константинополе, сколь мало Вы оберегали жизни немцев и их имущество». Нури в некотором смущении ответил, что он же все сделал для этого. Я возразил, что это не так. Ведь принимался парад, пока вокруг шли убийства и грабежи. И до сих пор еще пять полков стоят в бездействии в городе, да и комендант города все еще здесь в зале и тоже не занят. Никто из командиров и офицеров штаба пока не покидал отеля, чтобы лично вмешаться в события. Я же настоятельно и повторно прошу его обеспечить теперь, наконец, безопасность немцев. Я лично отправлюсь сейчас же с тремя германскими офицерами в город, чтобы по возможности помочь немцам самому. После этих слов я развернулся и покинул зал.

Разумеется, все эта перепалка не могла укрыться от присутствовавших в зале. Я говорил, резко подчеркивая слова, но не позволил себе ни одного слова или жеста, которые могли бы стать оскорбительными. Последствия моего поступка были мне хорошо известны. Я был твердо убежден, что в создавшемся положении и после всего предшествовавшего обязан действовать именно так, чтобы у представителей немцев и подданных нейтральных государств не сложилось ощущения, что я в недостаточной степени озаботился защитой жизни и имущества немцев. Вежливые просьбы к цели не привели.

В любом случае с точки зрения дела мой демарш принес плоды. Комендант города был немедленно снят со своего поста. На его место был назначен Насим-бей, который оборудовал свое рабочее место в другом отеле. Офицеры были отправлены на автомобиле в город, туда же двинулись и другие части. В этих мерах можно было усмотреть благие намерения наверстать упущенное ранее.