Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 2

После завоевания независимости народами Сомали[467] у нас с этой страной тоже сложились хорошие отношении. К нам приезжала оттуда правительственная делегация, и мы решили оказывать Сомали, как и другим, всемерную помощь. Когда сомалийцы попросили у нас оружие, мы предоставили его на льготных условиях. Севернее Сомали располагалась Эритрея[468], прежняя итальянская колония, потом попавшая под контроль англичан. Когда подошел срок получения ею независимости, у сомалийцев разгорелся аппетит. Сомалийская республика захотела, чтобы Эритрея вошла в ее состав, поскольку там тоже живут сомалийцы – тот же народ, разделенный колонизаторами. Эфиопия[469] же стремилась включить Эритрею в свой состав и тоже доказывала исторические права на нее[470].

Когда мы дали оружие правительству Сомали, это обеспокоило Эфиопию. Ее император Хайле Селассие I[471] обратился к нам с просьбой не вооружать Сомали и с пониманием отнестись к доказательствам о принадлежности Эритреи к Эфиопии. Для нас сложилось довольно деликатное положение: с одной стороны, мы сочувствовали новому правительству Сомали, с другой стороны, у нас были очень хорошие, исторически дружественные отношения с Эфиопией. Мы не хотели сталкивать эти две страны, и нам пришлось проявлять дипломатическую гибкость. Из материалов печати я узнал, что недавно в Сомали произошел военный переворот[472], там пришло к власти довольно прогрессивное руководство, заявившее, что оно будет строить политику на основе научного социализма и проводить курс на дружбу с СССР. Как теперь обстоит дело с Эфиопией? Конечно, возникли новые сложности.

В то время, когда я входил в советское руководство, установились хорошие отношения с Марокко[473]. Я встречался с наследным принцем, потом ставшим королем Хасаном II[474], во время своей поездки на сессию Генеральной Ассамблеи ООН. Я возглавлял тогда советскую делегацию, а он прибыл как представитель главы государства Марокко. У нас с ним состоялась краткая беседа, которая потом имела хорошие последствия. В Марокко пригласили нашу официальную делегацию, ее возглавлял председатель Президиума Верховного Совета СССР Брежнев[475], который был принят покойным ныне королем Мохаммедом V.

Эти контакты содействовали укреплению наших добрых отношений. Мы с симпатией относились к молодому государству Марокко. Следует отметить, что после завоевания независимости Алжиром Марокко предъявило ему свои претензии на некоторые пограничные районы. Создалось впечатление, что между ними может развернуться вооруженный конфликт. Наши симпатии оставались больше на стороне Алжира, но для нас их спор все же породил трудности. К общему удовлетворению, вооруженного конфликта не произошло, вопросы разрешили дипломатическим путем.

Марокко при Хасане II стало проводить особую политику. Оно придерживается монархических политических взглядов, стоит на капиталистическом пути развития, оставаясь подлинно независимой страной, освободившейся от колонизаторов. Хотя оно занимает эту особую позицию, однако в борьбе арабских народов против Израиля сочувствует общеарабской линии, конкретно в этой борьбе не принимая непосредственного участия, что, видимо, отражает личные симпатии короля. Нам надо строить дружественные отношения с Марокко. Правители не вечны, а их страны остаются… Мы бы хотели, конечно, чтобы и в Марокко победил социалистический строй. А пока пусть там правит король. Дальнейшее покажет история.

Мы придерживаемся политики невмешательства во внутренние дела других стран, и тому подтверждение – наши хорошие отношения с освободившимися странами, которые придерживаются капиталистической ориентации. У нас хорошие отношения с нашими соседями-королевствами, например, с Афганистаном. Основы были заложены в первые годы создания независимого афганского государства еще Лениным. Он установил дипломатические отношения и признал это государство. При Сталине они пребывали в замороженном состоянии. Только после смерти Сталина мы добились изменения положения, наши отношения стали самыми теплыми, дружескими. Я очень доволен, что в то время, когда я был в составе руководства, мы добились коренного перелома.

Октябрьская революция, разгром гитлеровской Германии и особенно успехи Советского Союза после Второй мировой войны, прогресс в развитии промышленности, науке, в космосе приковывает все большее внимание в мире к научному социализму, к социалистическому пути развития. Народы, освобождающиеся от колониального гнета, все больше и больше убеждаются, что единственно правильный выбор – это покончить с капиталистической системой и переходить на новый, социалистический путь. Социализм теоретически обоснован Марксом, Энгельсом и Лениным и на практике осуществляется Советским Союзом и другими социалистическими странами. Видимо, рано или поздно все народы встанут на этот путь, ибо он единственно правильный путь для трудового народа: для рабочего класса, трудового крестьянства и трудовой интеллигенции.