Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 2

С большим вниманием и сочувствием относились мы к освободительной борьбе алжирского народа. Алжирские арабы, как и египетские, ряд лет вели героическую борьбу против французских колонизаторов. Мы им оказывали помощь всем, чем могли. Посылали туда и оружие, хотя это было сложно осуществить. Французские империалисты делали тогда все, лишь бы оружие не попадало к алжирцам. Приходилось посылать его через Марокко или через другие страны. В результате долголетней революционной вооруженной борьбы алжирского народа за свою независимость он все же победил[456]. Сформировалось правительство Алжирской Республики. Затем ее президентом стал достойный сын алжирского народа Бен Белла[457]. Я с ним встречался не единожды в Советском Союзе. Последняя наша встреча состоялась в Египте, когда я там находился с государственным визитом.

Бен Белла производил на меня наилучшее впечатление. Другие африканские руководители, даже выдвинутые народом, нетвердо становились на почву научного социализма. Нельзя сказать, будто они не знали, что такое социализм. Большинство из них были людьми образованными. Но они колебались. Президент же Алжира сразу сказал, что его страна станет развиваться и строить свою жизнь на основе научного социализма. Не какого-то там иного, суррогатного, вроде «арабского социализма». Были в ходу и другие такого же рода «социализмы». Нет, Бен Белла принял формулу именно научного социализма, хотя и с учетом особенностей, в которых приходилось приступать к строительству новой общественной жизни в Алжире.

К сожалению, спустя какое-то время там был совершен переворот[458], который возглавлял министр обороны Бумедьен[459], ставший позднее главой правительства. В перевороте участвовала часть членов революционного правительства. Мне неизвестна судьба Бен Беллы, этого замечательного человека[460]. Он нравился нам за правильное понимание им дела и правильное руководство народом в борьбе за построение нового общества. Сейчас промелькнуло в печати сообщение, будто его мать встречалась с ним: он жив, здоров, но обречен на бездеятельность. А ведь он еще молодой человек и мог бы сделать очень многое. Он был крупным политическим деятелем, отличался трезвостью ума, умением видеть перспективу, твердо стоял на позициях научного социализма.

Как-то один из представителей Алжирской компартии[461] рассказывал мне о своей беседе с Бен Беллой и относительно ситуации вокруг компартии после победы независимости. Компартия находилась по-прежнему на нелегальном положении. Это объяснялось тем, что, когда Фронт национального освобождения готовился к вооруженному выступлению, коммунисты выступили против, ибо не верили в победу. Сначала секретарь Алжирской компартии высказался за вооруженное восстание и сам вошел в ряды ФНО, но потом на каком-то этапе событий АКП решила, что вооруженная борьба не будет иметь успеха, что для нее еще не созрели условия. Кроме того, национальная буржуазия была там настроена против марксистско-ленинской теории и коммунистов. Так или иначе, партия осталась на нелегальном положении.

«Вы внедряйтесь в государственные организации, существующие в Алжире, – как мне рассказывали, говорил коммунистам Бен Белла, – в профсоюзы, в другие общественные организации, но не как члены своей партии, а как люди, достойные занять тот или иной пост». Мы со своей стороны тоже рекомендовали коммунистам Алжира пользоваться всеми возможностями такого рода, желая, чтобы партия влилась в ряды ФНО и заняла затем в нем ведущее положение. Когда же Бен Белла и его соратники объявили, что они стоят на позициях научного социализма, каких-то идейных разногласий у них с компартией уже не возникало, хотя отдельные спорные проблемы оставались.

При нашей встрече в Египте Бен Белла по-прежнему занимал самую приемлемую для нас позицию, безоговорочно высказываясь за научный социализм, и, самое главное, хорошо его понимал. У других представителей арабов было шатание в этом вопросе, и они высказывались нечетко. Пожалуй, все, кроме Насера. Насер на митинге в Асуане тоже заявил, что во внутренней политике будет следовать научному социализму. А внешняя политика арабов уже определилась: они занимали твердые позиции, выступая против мировой войны, за мирное сосуществование, за добрые отношения с Советским Союзом и другими социалистическими странами.