Восстанавливая равновесие

Ухватив сзади за пояс джинсов, Кассия дёрнула любовника так, что Айку пришлось сесть на кровать рядом с нею.

– Ну что ты её злишь? В приступе гнева Нума всегда играет с огнём.

– Это переносное выражение? – Айк по очереди оглядел ставшие строгими и печальными, словно на похоронах, лица присутствующих.

– Как правило, нет, – лениво отозвалась сама Нума. Она развернула ладонь, разглядывая ногти… а потом маленький огонёк перепрыгнул с её руки на рукав халата, обогнул воротник, не причинив вреда волосам, и скрылся в другой ладони.

– Класс! – Айк восхищённо уставился на Нуму. – А вы не пробовали экспериментировать с микродозами взрывчатки? Зрелище можно сделать куда эффектнее.

– Она не столь управляема, – спокойно отозвалась Нума. – А от серы эффект разный в зависимости от степени очистки.

– Нума никогда не покажет, что вы покорили её. Я сам, надо признаться, в первый раз струсил, – из темноты коридора вступил в разговор новый голос.

Айк расслабился, вместо того, чтобы насиловать своё зрение, и вскоре перед ним проступили очертания хорошо развитой, крепкой фигуры и неподвижного лица, глаза на котором принадлежали явно не юноше. Коротко стриженные светлые волосы были взлохмачены.

– Вы брат? – уже злясь на количество всё прибывающих родственников, резко осведомился Айк.

Мужчину, казалось, это лишь позабавило. Глаза его блеснули.

– Нет.

– Вы кто? – заинтригованная, Ди Алессандрос шагнула на голос.

Ночной гость слегка поклонился.

– Тень, мадам.

Нума ленивым, а оттого плавным и грациозным движением повернула голову. Голос её звучал отстранённо.

– Эрик, знай своё место.

Мрачное выражение скользнуло по загорелому лицу блондина; но исчезло мгновенно, и Айк усомнился, было ли оно вообще.

– Я знаю его, ваше высочество.

– Твой новый телохранитель, Нума? – Никос шагнул вперёд с рукой, вытянутой для пожатия, а на лице его отражалась мольба «Скажи да, Нума!»

– Нет, отец, – сухо ответила молодая женщина. – Ты знаешь, что мне телохранители не нужны.

– Представь меня им, Нума, – напряжение в голосе Эрика подсказало, что он просил её об этом не раз.

И совершенно для него неожиданно Нума Алессандрос пожала плечами.

– Мама, отец, это мой любовник, Эрик Берндт.

Диандра заплакала, Черил и Кассия переглянулись и захохотали.

– Бедный папочка, – задыхаясь, шептала Кассия. – Нас будет судить преступница…

– Вы сговорились! – Никос затравленно озирался по сторонам. – Сговорились довести меня до безумия и подучили маленькую Надин…

– Да, сестричка, – без всякой жалости Кассия уставилась хищно сверкающими глазами на своего близнеца, – похоже, ты в меньшинстве. Как же так, такая красивая – и осталась без любовника?

Надин истерически взвизгнула:

– Я… я не такая, как вы! Вы распутницы!..

– Бедная моя Спящая Красавица, – с клыков Кассии готова была закапать кровь жертвы, она придвигалась к сестре всё ближе, словно чудовище из кошмаров.

Айк оказался к Надин добрее.

– Прекрати, – он обнял Кассию с такой силой, что той трудно стало дышать.

– Что за пошлое шоу! – внезапно с досадой проговорила Нума совсем не царственным голосом. – Как можно колдовать в такой обстановке?

Она раздражённо провела рукою по волосам, и электрические вспышки погасли.

– Горе вы моё! Обе… нет, все пятеро. Костаса уж я не считаю. Отец, ты, что, позвал меня для того, чтобы я сочетала этих молодых идиотов, – она поочерёдно показала на Кассию с Айком и Черил с Хельмутом, – законным браком? Так я этого делать не стану. Они совершеннолетние, пусть живут, как им хочется.

– Спасибо, – с чувством проговорила Кассия.

– Заткнись, – Нума метнула на неё недовольный взгляд. – Как раз тебя не мешало бы приструнить немножко. Ты за него замуж собираешься?

– Нет, нет, – Кассия решительно помотала головой.

– Я тоже хочу сказать своё мнение! – возмутился Айк.

– Бедлам, – Нума на миг возвела глаза к небу. Точнее, к прозрачному куполу, заменяющему в спальне Кассии крышу. – Что же ты хочешь, юный киллер?

Поймав выражение глаз Айка, Эрик шагнул вперёд и закрыл своим телом любимую.

– Нума, проверь тормоза, – тихо предостерёг он.

Гречанка неожиданно улыбнулась, и Айк растерял весь свой гнев, зачарованно уставившись на неё. Золотое сияние окутало Нуму – но это было не следствие сложной химической реакции или очередной фокус, а её собственное обаяние.

– Обожаю быть невыносимой, – морщинки в углах зелёных глаз лучились весельем. – У королев это лучше всего получается. А бедному Эрику постоянно приходится играть передо мной роль дорожного знака «Breaks On»^4*. Порой я бываю так отвратительна, что сама от себя прихожу в восторг.

– А окружающие? – себе под нос пробормотал Эрик. Но Нума услышала, и взгляд зелёных глаз внезапно стал острым, колючим, ледяным.

– Берндт, ты – моя собака, – чётко проговорила она. – А собака должна молчать. Если тебе что-то не нравится – убирайся вон.

С растущим чувством неловкости Айк наблюдал за лицом Эрика Берндта. Он-то считал Кассию резкой временами и неженственной, но вот её сестра – настоящая сука! Судя по ледяному спокойствию Эрика, Нума Алессандрос унижала его публично не в первый раз.