Восстание

– Наверное, отец желал себе именно такой смерти. Не буду отрицать, что мне его жалко, но, рискуя показаться бесчувственной, скажу, что не испытываю скорби. Скорбь для меня – это что-то слишком ничтожное. В ней нет места для гордости!

Тревейн поразился тому, насколько близки ее слова тому, о чем он часто думал сам. А кроме того, он удивился тому, как мог хотя бы на миг счесть, что у этой женщины заурядная внешность. Конечно, ее нельзя было назвать хорошенькой в банальном смысле этого слова, но лицо было крайне живым и выразительным. В нем чувствовалась ее индивидуальность. Он не мог припомнить никого хотя бы отдаленно похожего на нее.

Несколько мгновений ему хотелось раскрыться перед ней и рассказать о своих утратах. Она была человеком, которому хочется поверить самое сокровенное. Но нет, он был не вправе обременять ее еще и своими проблемами! Кроме того, он не был уверен в том, что уже готов открывать свои раны перед другими людьми.

– Я знаю, что вы были близки с отцом, – сказал он. – Припоминаю, как он рассказывал, что вы переехали сюда, когда его перевели на Зефрейн.

– Думаю, этой близостью мы старались компенсировать недостаток общения до того. Я редко видела его, когда была маленькой. Он почти все время летал в космосе, и в моем воспитании гораздо большую роль сыграла мать. Каждый раз, когда он возвращался, он изо всех сил пытался сделать из меня сорванца. – На ее живом лице появилась смущенная улыбка. – Некоторые утверждают, что ему это удалось. Но как бы то ни было, вы правы относительно переезда сюда. Это произошло сразу после моего развода. Мне хотелось перемены мест, а мать умерла незадолго до его перевода на Зефрейн, и он сильно страдал. – Мириам на мгновение замолчала и затянулась сигаретой. Потом на ее лице появилось задумчивое выражение, но она встрепенулась и снова взглянула на Тревейна:

– Я закончила юридический факультет университета в Новых Афинах, и у меня были неплохие рекомендации. Поэтому я смогла найти работу на Ксанаду. Мне здесь понравилось. Если сначала я просто «хотела быть рядом с отцом», потом, в каком-то смысле, все стало по-другому. Я получила должность в одной из самых хороших фирм «Бернбах, де Парма и Леонг», и, оказывается, меня тут уже все знали. Видите ли, новости в Пограничных Мирах распространяются очень быстро. А наша фирма всегда серьезно занималась политикой, вот так я и стала одной из создательниц временного правительства.

Тревейн кивнул, хотя подозревал, что все было отнюдь не так просто. Внезапно Мириам смутилась и небрежно махнула рукой.

– Что это я все о себе да о себе! Ведь у меня в гостиной сидит первая знаменитость во всех Пограничных Мирах! Уже то, что вам удалось прорваться к нам с вашей эскадрой, превратило вас в героя в глазах местного населения. А после сражения вас стали почитать еще больше, если это, конечно, возможно. Вам, наверное, ужасно скучно со мной…

– Вовсе нет! – поспешил ответить Тревейн. – Вы как раз начали рассказывать о том, что я хотел бы получше узнать. О том, как возникло ваше временное правительство!

– Ну да? – Несколько мгновений Мириам с сомнением смотрела на адмирала. – А что вы знаете об истории Ксанаду?

– Боюсь, что только факты из справочника.

– Значит, вам известно, что Ксанаду колонизовали во время Четвертой межзвездной войны, когда Военно-космический флот создал здесь свою базу. Однако вы, возможно, не понимаете, какую роль это сыграло для формирования состава нашего населения. Шестьдесят лет назад здесь велся огромный объем работ, для которых требовалась колоссальная рабочая сила. Люди прибывали сюда со всех краев Федерации, и сегодняшнее население представляет собой в расовом отношении крайне пеструю картину. Вот почему, – сказала она, внезапно улыбнувшись, – мне, наверное, здесь так хорошо!… Но на самом деле очень важно, что Ксанаду не заселена какой-либо одной сплоченной этнической группой.

Для самоуправления этим людям, говорившим на всех вообразимых наречиях, требовалась простая пирамидальная структура, на которую они могли бы опереться. Ксанаду разделена на префектуры, которые объединяются в округа, а самой крупной единицей административного деления является провинция. Каждая префектура выбирает представителя в окружное собрание. Каждое окружное собрание выбирает своего депутата в собрание провинции, которое в свою очередь отправляет одного своего члена в Совет планеты. Существует также выбираемый всем населением президент, который назначает судебные органы. Конечно, все не так просто, но основная структура именно такова.

«Что касается демократических систем, – подумал Тревейн, – это больше похоже на французскую, а не на американскую модель».

– На самом деле эта система работает довольно хорошо, – сказала Мириам, – На нашей планете воцарилось своего рода единообразное разнообразие. Ксанадики, наверное, превращаются в то, что антропологи называют «планетарным этносом».

Увидев удивленное выражение на лице Тревейна, Мириам объяснила: