Восстание в Кронштадте. 1921 год

Для оказания помощи в наступлении под Кронштадт прибыли Дыбенко, Федько, Конев и многие другие военные специалисты – командиры и комиссары, активные участники Гражданской войны. Дыбенко, известный большевик, бывший матрос-балтиец с «Петропавловска», в листовке, адресованной «старым товарищам матросам Кронштадта», осудил Петриченко, назвав его «полтавским кулаком», и призвал мятежников сложить оружие.

Правительство делало все возможное, чтобы убедить красноармейцев в том, что матросы – это контрреволюционеры, соответственно и их мятеж контрреволюционный. Средства массовой информации упорно настаивали, что мятежники «белого Кронштадта» действуют по указке эмиграции, при поддержке союзников. «Долой кронштадтских предателей. Кронштадт будет красным», – кричал заголовок одной из петроградских газет[188].

В Петрограде воцарилась тревожная тишина. Зиновьев, в попытке предотвратить вспышки в период подготовки новой атаки на Кронштадт, пообещал жителям города созвать общегородскую конференцию беспартийных рабочих и обуздать бюрократов в партии и правительстве.

Москва выражала все большую озабоченность положением в Кронштадте. 10 марта Троцкий вернулся в Москву, и его выступление на закрытом заседании X съезда партии было наполнено мрачными нотами. В тот же вечер около 300 делегатов вызвались отправиться на фронт. Стремясь доказать свою преданность, члены рабочей оппозиции и фракции демократического централизма одними из первых сделали шаг вперед.

Один из добровольцев, М. Рафаил, написал книгу, в которой говорится о роли делегатов партийного съезда в последнем штурме крепости. Делегаты выехали из Москвы в Петроград в ночь на 11 марта. На следующий день около полудня участники X съезда на автомашинах направились на различные боевые участки расположения советских войск под Кронштадтом. М. Рафаил в группе делегатов был направлен в Ораниенбаум; в пути они пели «Интернационал» .

Хотя некоторые делегаты должны были принять участие в военных действиях, их основная задача состояла в том, чтобы поднять моральный дух солдат, которые должны были стрелять в мятежников, убедить солдат, что они защищают революцию от врагов. Вторая задача состояла в том, чтобы убедить мятежников сложить оружие.

От имени делегатов X съезда партии издавались многочисленные листовки и воззвания к красноармейцам и краснофлотцам. Несколько таких листовок было подготовлено специально для гарнизона мятежников и сброшено с самолета над Кронштадтом. Вот отрывок из одного воззвания: «Кронштадтцы! Ваш «Временный революционный комитет» уверяет: «В Кронштадте идет борьба за власть Советов». Многие из вас думают, что в Кронштадте продолжают великое дело революции. Но действительные руководители ваши те, которые ведут дело скрытно, которые из хитрости покуда не высказывают своей настоящей цели. О, они-то отлично знают, что делают, отлично понимают смысл происходящих событий и трезво рассчитывают, когда можно будет сделать следующий шаг по пути восстановления власти буржуазии, помещиков, генералов, адмиралов, дворян и других паразитов… Сейчас ваши действия – открытая белогвардейщина, прикрываемая до поры до времени пустыми словами о Советской власти без коммунистов. Пустыми, ибо во время тяжелой борьбы трудящихся за самоосвобождение без Коммунистической партии никакой Советской власти быть не может… Белогвардейцы рукоплещут вам и ненавидят нас; выбирайте скорее – с кем вы, с белогвардейцами против нас или с нами против белогвардейцев… Время не ждет. Торопитесь»[189].

Поначалу делегаты не имели особого успеха – моральный уровень Красной армии оставался довольно низким, в то время как дух защитников крепости не претерпел никаких изменений, они были по-прежнему полны энтузиазма.

9 марта предпринимались попытки выйти на лед, но их немедленно пресекали бдительные защитники Кронштадта. На следующий день советские самолеты бомбили крепость, а вечером материковые батареи принялись обстреливать мятежную цитадель. Утром, в начале одиннадцатого, под прикрытием артиллерии с южного берега была сделана попытка перейти в наступление. Мятежники отразили атаку, нанеся противнику сильный урон, после чего наступило затишье. На Финский залив опустился густой туман, не давая возможности продолжать военные действия. Из-за плохой видимости самолет, летевший из Ораниенбаума в Петроград, по ошибке сел в Кронштадте. Быстро сориентировавшись, пилот газанул и умудрился благополучно долететь до Петрограда.

Несмотря на многочисленные неудачи, советское командование, отказавшись приостановить наступление, приняло решение подавить мятеж до таяния льда. 12 марта возобновились бомбежки с воздуха и артиллерийские обстрелы, правда без особых результатов. Согласно эмигрантскому источнику, один советский самолет был сбит и упал в Финский залив.