Восстановление нервной системы: сон, стресс, память

Мы должны были провести день, чтобы адаптироваться к высокогорью в Лхасе, поселились в гостиницу и долго капризничали, выбирая номер, ведь жене предстояло провести в нем две недели в ожидании нашего возвращения. Проблема в том, что в лучшем отеле Лхасы практически никто не говорит на английском языке. С французским дело обстояло не лучше. Ну, а по-китайски не говорили мы. Я давно заметил, что в таких ситуациях надо говорить просто на родном уверенном языке, сопровождая слова жестами: тогда понимание происходит на уровне интонаций. (У меня все собаки отлично понимают команду «Идите на…!», хотя до этого на все увещевания отойти от стола лишь помахивали хвостами.) Нам повезло и с машиной, и с сопровождающим. Машина оказалась просторным Land Cruiser, а сопровождающий хорошо говорил по-английски – лучше всех, кого я когда-либо встречал на Тибете. Позже он признался, что нелегально пробирается по горам в Индию на заработки, там языку и научился (паспортов на руках у тибетцев нет, только удостоверения личности).

А вот водитель не говорил даже и по-китайски, только тибетский язык. Интересно, что оплатить гида нам пришлось и для оставшейся в Лхасе жены, хотя она совершенно в нем не нуждалась. По китайским правилам, любой иностранец на территории Тибета должен иметь сопровождающего. Не то чтобы он с тобой все время ходит, но он есть.

Я ожидал по пути увидеть живописные горные вершины, ледники, ну – такой знакомый и любимый «швейцарский» набор пейзажей. Все оказалось не так. Средняя высота Тибета – около 4 тыс. м. Поэтому, когда на гору высотой 4,5 км ты смотришь с высоты 4 км, то перед тобой не такая уж и большая сопка – высотой 500 м… Причем абсолютно безжизненная: про деревья и кусты я уже и не говорю – травы нет! Просто камни разных размеров – от щебенки до довольно крупных. Не растет практически ничего на такой высоте. С заснеженными вершинами тоже вышла незадача: ледники почему-то начинаются от 5,5 км, таких вершин не так и много вокруг. Такие суровые пустынные пейзажи изначально настраивали на то, что легко не будет. Это, кстати, стало ясно уже в первую ночевку. Я много читал про горную болезнь, про кислородное голодание, отек мозга и легких, про сухость и пониженное атмосферное давление. Помимо этого, у меня был определенный опыт путешествий на высоте–3,5 тыс. в Южной Америке, и мне знакомо чувство нехватки воздуха при нагрузке, и особенно по ночам. Так вот, как выяснилось, что 3 тыс. и 4 тыс. метров над уровнем моря – далеко не одно и то же! Особенно тяжело ночью (оказывается, это вообще характерно для горной болезни). Начинает сниться, что тебя завалило в пещере, или тебя вешают, или ты тонешь (перечисляю свои сны). Просыпаешься в ужасе и понимаешь, что вздохнуть ты не можешь! Несколько судорожных бесполезных попыток вздохнуть только усиливают панику, но вот наконец вдох удался – и ты глубоко дышишь, пытаясь успокоиться… Потом начинаешь проваливаться в сон опять – и опять просыпаешься от удушья и невозможности вдохнуть воздух! И так постоянно из ночи в ночь, и это очень сильно выматывает. Рекомендованные таблетки – мочегонное «Диакарб» и знаменитая «Виагра» – помогают не очень.

Днем в покое нехватка воздуха особо не чувствуется, однако чуть ускоришь шаг или дорога совсем, казалось бы, незаметно пойдет в гору – тут же одолевает сердцебиение и начинаешь ловить воздух, как рыба, вытащенная из воды. Всю дорогу до Кайласа думал: а как же я смогу ходить на высоте 5600, если на четырех тысячах загибаюсь на ровном месте?! У сына – еще хуже: сильнейшая и упорная головная боль. Довольно нехороший симптом, говорящий о начинающемся отеке мозга. У меня на этот случай был припасен дексаметазон – препарат из группы стероидных гормонов, но много его не дашь из-за потенциальной тяжести побочных явлений. Успокаивало только то, что до похода по горам нам еще ехать и ехать: казалось, что должны успеть адаптироваться. (На самом деле адаптация требует значительно большего времени – 2–3 недель.)

Дорога оказалась бы совсем утомительной и однообразной, если бы сопровождающий не завозил нас в некоторые монастыри, иногда даже и лежащие несколько в стороне. Буддийские монастыри на Тибете вызывают смешанные чувства. Религия для тибетца – это все! Он не просто верит в какие-то постулаты: у него вся жизнь подчинена заложенным в нем представлениям о мире. Поэтому и монастырей на Тибете множество – от больших комплексов до совсем мелких. Это при том, что значительная часть их была уничтожена во время «культурной революции».