Читаем Восставшие из небытия. Антология писателей Ди-Пи и второй эмиграции. полностью

Шерсть на них поднялась дыбом. Их с трудом обуздали и заставили возобновить погоню. Но только успели настигнуть добычу, кони опять на всем скаку повернули обратно, заслышав ужасный крик. Ревели ослы. Агелай собрал их вместе и велел нещадно бить палками. Об их рев, как о невидимые скалы, разбивались скифские волны.

Тем временем персы достигли обоза и образовали защитный вал из повозок. Сюда, как овцы в загородку, сбегались обезумевшие войска.

Натиск степняков прекратился.

Фесенко (урожд. Святенко) Татьяна Павловна

(1915–1995) – поэт, прозаик, критик

Родилась в Киеве. Детство пошло в провинции. После окончания ею седьмого класса, семья вернулась в Киев, где Татьяна закончила факультет иностранных языков Киевского университета (1939) и аспирантуру (1941). Студенткой работала в Институте языкознания Академии наук Украины. После получения высшего образования три года была литературным редактором Медико-биологического издательства, затем вернулась в университет.

Перед приходом немцев в Киев отец был арестован. В 1943 в результате поголовного выселения немцами киевского населения с мужем Андреем Фесенко (поженились в 1941) и матерью вывезена в Верхнюю Силезию (Германия) в лагерь для остербайтеров. С 1945 супруги Фесенко жили в лагере ди-пи в американской оккупационной зоне в Западной Германии и, как писала сама Фесенко, «прошли страдный путь “перемещенного лица”». О своей жизни в Киеве и Германии Т. Фесенко подробно рассказала в книге прозы «Повесть кривых лет». Некоторые подробности жизни в Германии нашли отражение в стихотворении «Лесной царь».

В 1950 году все трое эмигрировали в США, где благодаря знанию иностранных языков Татьяна Павловна 12 лет проработала каталогизатором в Библиотеке Конгресса. Ею составлена и научно описана коллекция редких книг 18 века из собрания Г. Юдина, лежавшая в Библиотеке с 1906 года (каталог издан Библиотекой в 1961 году). Перейдя в 60-е годы в издательский отдел магазина Виктора Камкина (крупнейшего книгопродавца и издателя русских книг), Фесенко подготовила и издала Антологию «Содружество» (1966), куда вошли стихи и автобиографии 75 поэтов двух первых эмиграций. О работе над этим трудом уже начинавшая болеть поэтесса сказала в стихотворении «Знаю – муза ко мне не бывала щедра…»: «Я читаю стихи, а стихов не пишу / Согреваясь талантом чужим». Безупречный художественный вкус помог Фесенко убедить Камкина выпустить воспоминания И. Одоевцевой, сборник стихов Н. Моршена «Двоеточие» и двухтомник Владимира Корвин-Пиотровского «Поздний гость». С ее участием вышла книга избранных стихов И. Елагина «Тяжелые звезды» – последняя, которую поэт держал в руках.

Собственные стихи Фесенко непритязательны (что она неоднократно признавала и сама: «Старомодно? / Пусть старомодно. / Говорите, что вам угодно – / Я пою, как поется мне»), но искренни. В одних звучат воспоминания эмигрантки о родине («Я себя обману, что мы в лодке / По днепровской несемся волне»; «Киев с каштана в Париже / Посылает знакомый привет»; на Капри «лиловая, словно русская, в плотных гроздьях у дома сирень»). Другие посвящены памяти о любимой маме («Улыбаешься нам из тьмы – / Ты жива, пока живы мы») и встрече с ней там, где «уже уготован дом, / где мы будем всегда втроем»). Пожалуй, ни у одного поэта послевоенной эмиграции нет такой спокойно-философской готовности уйти в мир иной. Не случайно два раздела из ее второго сборника названы «Возраст потерь» и «Вечерняя заря». Еще одна тема стихов поэтессы – любовь. Это и романтическая несостоявшаяся любовь, когда через много лет лирическая героиня Фесенко встретилась с тем, с кем ее разлучила война («Почему-то не верится мне…», «Как сплетать темноту с тоскою…», «Под знойным небом Аргентины»). Впрочем, немало стихов посвящено и состоявшейся любви – к мужу. Супруги не имели детей, и свои жизни целиком посвятили друг другу. Каждый из них, по воспоминанием В. Синкевич, даже говорил о себе во множественном числе «мы».

В качестве прозаика Т. Фесенко, как уже говорилось, – автор интересных воспоминаний и книги весьма благостных путевых очерков «Глазами туриста». Впрочем, путевые впечатления гораздо интереснее переданы в стихах «В Баварии», «Бургундия», «В Ла Манче», «В Вермонте».

Незадолго перед смертью уже слепая Фесенко выпустила книжечку воспоминаний об Иване Елагине (100 экз.), но была недовольна помещенными в ней фотографиями и надписями под ними.


Сочинения

Повесть кривых зеркал. – Нью-Йорк, 1963

Глазами туриста. – Вашингтон, 1966

Пропуск в былое. – Буэнос-Айрес, 1975

Двойное зрение. – Париж, 1987

Сорок лет дружбы с Иваном Елагиным. – Париж, 1991.


Публикации

Борис Крюков //НЖ. 1971. № 105.

Возвращение //Возр. 1971. № 229.

Гишпанская затея камергера двора//НЖ. 1974. № 114.

Детство золотое // Совр. 1974. № 26 / 27.

Живой как жизнь. (Письма К.И. Чуковского.) //НЖ. 1970. № 100.

Книга о печальных концах//Совр. 1969. № 19.

Леся Украинка//НЖ. 1971. № 105.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Алые Паруса. Бегущая по волнам. Золотая цепь. Хроники Гринландии
Алые Паруса. Бегущая по волнам. Золотая цепь. Хроники Гринландии

Гринландия – страна, созданная фантазий замечательного русского писателя Александра Грина. Впервые в одной книге собраны наиболее известные произведения о жителях этой загадочной сказочной страны. Гринландия – полуостров, почти все города которого являются морскими портами. Там можно увидеть автомобиль и кинематограф, встретить девушку Ассоль и, конечно, пуститься в плавание на парусном корабле. Гринландией называют синтетический мир прошлого… Мир, или миф будущего… Писатель Юрий Олеша с некоторой долей зависти говорил о Грине: «Он придумывает концепции, которые могли бы быть придуманы народом. Это человек, придумывающий самое удивительное, нежное и простое, что есть в литературе, – сказки».

Александр Степанович Грин

Классическая проза ХX века / Прочее / Классическая литература
Волшебник
Волшебник

Старик проживший свою жизнь, после смерти получает предложение отправиться в прошлое, вселиться в подростка и ответить на два вопроса:Можно ли спасти СССР? Нужно ли это делать?ВСЕ афоризмы перед главами придуманы автором и приписаны историческим личностям которые в нашей реальности ничего подобного не говорили.От автора:Название рабочее и может быть изменено.В романе магии нет и не будет!Книга написана для развлечения и хорошего настроения, а не для глубоких раздумий о смысле цивилизации и тщете жизненных помыслов.Действие происходит в альтернативном мире, а значит все совпадения с существовавшими личностями, названиями городов и улиц — совершенно случайны. Автор понятия не имеет как управлять государством и как называется сменная емкость для боеприпасов.Если вам вдруг показалось что в тексте присутствуют так называемые рояли, то вам следует ознакомиться с текстом в энциклопедии, и прочитать-таки, что это понятие обозначает, и не приставать со своими измышлениями к автору.Ну а если вам понравилось написанное, знайте, что ради этого всё и затевалось.

Александр Рос , Владимир Набоков , Дмитрий Пальцев , Екатерина Сергеевна Кулешова , Павел Даниилович Данилов

Фантастика / Детективы / Проза / Классическая проза ХX века / Попаданцы
Африканский дневник
Африканский дневник

«Цель этой книги дать несколько картинок из жизни и быта огромного африканского континента, которого жизнь я подслушивал из всего двух-трех пунктов; и, как мне кажется, – все же подслушал я кое-что. Пребывание в тихой арабской деревне, в Радесе мне было огромнейшим откровением, расширяющим горизонты; отсюда я мысленно путешествовал в недра Африки, в глубь столетий, слагавших ее современную жизнь; эту жизнь мы уже чувствуем, тысячи нитей связуют нас с Африкой. Будучи в 1911 году с женою в Тунисии и Египте, все время мы посвящали уразуменью картин, встававших перед нами; и, собственно говоря, эта книга не может быть названа «Путевыми заметками». Это – скорее «Африканский дневник». Вместе с тем эта книга естественно связана с другой моей книгою, изданной в России под названием «Офейра» и изданной в Берлине под названием «Путевые заметки». И тем не менее эта книга самостоятельна: тему «Африка» берет она шире, нежели «Путевые заметки». Как таковую самостоятельную книгу я предлагаю ее вниманию читателя…»

Андрей Белый , Николай Степанович Гумилев

Публицистика / Классическая проза ХX века