Восточные сладости (СИ)

Однако из внутренней корабельной сети она смогла вытащить еще больше информации: об особенностях питания и привычках будущих гостей, примерные цветовые гаммы нарядов и пристрастия в развлечениях. Все следовало учесть хорошей хозяйке, чтобы гости остались довольны, а Орамазад ильдур Азилла отметил ее высочайший уровень образования и подготовки.

Вот юная супруга главы колонии остановилась на миг перед выставкой детских рисунков и облизнула губы. Тут же по знаку Марисоль возле аманки возник юноша официант с подносом мохито. Благодарно улыбнувшись, Амина бокал взяла, но пить не стала — вынула кубик льда и покатала его жемчужными зубами.

А вот еще гости, гордое семейство делла Бьянко: оба специалисты — аграрии, необходимые при колонизации, и потому ведут себя весьма гордо и надменно, что на детском празднике, конечно, нежелательно и очень портит атмосферу.

По знаку приветливо улыбающейся Иноры господину делла Бьянка подали безобидный апельсиновый сок, сдобренный хорошей порцией водки. А сеньоре — сангрию с несколькими каплями опийной настойки.

Через полчаса срочно вызванные стюарды увели гордую синьору спать. Синьора делла Бьянка с некоторым трудом извлекли из толпы девочек, еще не получивших мантильи, и также настойчиво посоветовали отдохнуть, добавив еще стаканчик сока на ночь.

Раскусив лед и понаблюдав за детьми, Амина вдруг заметила, что в группе донов, окружавших мужа, воцарилось некоторое оживление, которое тут же стихло, как круги на воде. А через пару секунд взвизгнул сигналом тревоги сканер, настроенный на Орама.

Это была ее идея — на каждом члене семьи располагались импульсные сканеры, настроенные друг на друга. При попытке обойти личную защиту они подавали сигнал тревоги. Рассеяно улыбаясь, девушка осмотрелась. Зобейда была далеко — плотно засела в кругу матрон, дегустирующих новинки парфюмерного синтезатора. Джанна, судя по показаниям того же сканера, возилась с детьми в другом конце галереи. А вот Улуф была рядом, и тревожно разыскивала союзника.

Обменявшись взглядами, девушки неспешно приблизились к мужскому кругу, и тут вперед выступила Улуф.

Вокруг Орама стояли в основном кордиане. У жителей Кордовы очень ценились кровные родственные связи — сестра считалась ближе, чем жена. А вот у хевронцев все было наоборот.

На Амане же и та, и другая входили в семью, но статус жены мог повыситься — если она родит наследника. Или даже изначально быть выше статуса сестры, если жена происходила из более родовитой семьи.

Так что Улуф смело подошла к брату и, мило улыбаясь, посетовала, что для нее не нашлось достойного кавалера по танцам. Орам тут же предложил ей руку.

Музыка играла в той части галереи, в которой находился подиум. Аманские мелодии сменялись кордианскими, а потом чем-то заунывным в исполнении национального хевронского оркестра.

Во время всех этих политических реверансов, Амина вежливо беседовала с высоким сухопарым доном в темно-фиолетовом костюме с пышным кружевом у горла. Попутно перенастроенный сканер локализовал место поражения — почти в подмышечной впадине.

Перекинув данные на закрытой волне Улуф, Амина спокойно двинулась с новым визави к подносу с закусками в полной уверенности — золовка справится.

Через пару минут изящная каплевидная подвеска аманской красавицы соскользнула с браслета в анализатор, изображающий дамскую сумочку.

Шепнув брату:

— Отойдем за колонну! — Улуф активировала портативную аптечку.

Прижатый к вене на шее Орама браслет впрыснул легкий антидот и промыл кровь от хорошей порции феромонов, витающих над кудрявой головой будущего губернатора.

Марисоль прикрыла улыбку веером — как она и подозревала, уловка с феромонами не сработала. Да и распылили их весьма неловко: слишком много племянников посла толпились рядом с Орамом. Но план праздника писал сам посол, и ее делом было его выполнять! Простая исполнительница, послушная кукла — именно такая нужна дону Авимеде!

Нервно одернув краешек мантильи, донья Марисоль еще раз оглядела зал, с тоской подумав о своем будущем.

Короткая беседа с юной доньей Инестиной подтвердила ее подозрения. Девочка путешествовала с престарелой вдовой теткой в качестве дуэньи и ежедневно прослушивала курс высшей школы, получая всестороннее образование.

— Если я закончу учебу на «отлично», тетя обещала найти мне благородного супруга, — беззаботно щебетала девочка, мысленно примеряя роскошные наряды хозяйки праздника.

Марисоль слушала эту болтовню, и ее сердце рвалось рассказать глупышке, как дорого обходятся такие наряды. Как ей каждую минуту хочется сорвать с себя тяжелое платье, крахмальные нижние юбки и длинную кружевную мантилью.

Вдруг рядом раздалось легкое покашливание. Донья развернулась и посмотрела на незнакомого аманца:

— Простите, дон…

— Даут ильдур Дилияр, секретарь светлейшего Орамазада ильдур Азилла.

— Очень приятно, дон Даут. Меня зовут донья Марисоль дель Суэйро, я специалист по связям с обшественностью.

Молодой аманец вежливо поклонился:

— Я много читал о семье дель Суэйро.