Вот это поцелуй!

В этот момент Паула выскочила из ванной, переполненная энергией, словно акула перед мирными рыболовами с удочками. Она уже была готова. Свежа как роза. С той самой минуты, как я проснулся, я чувствовал себя стариком, все во мне было словно заторможено. Марк был прав: мне бы радоваться тому, что со мной произошло. Это было как если бы молодая модная актриса выбрала меня из толпы поклонников, стонущих у ее ног; и случилось это, как вы заметили, без малейшего усилия с моей стороны, при том, что я ни о чем не просил. Любой кретин, любой законченный идиот обрадовался бы такой удаче… А я все задавался вопросами, ломал голову над скрытым смыслом наших поступков, удивлялся, философствовал, упирался, хотя все равно всегда кто-то или что-то оказывается сильнее нас…

Вот только я не мог ничего с собой поделать. Для Паулы сейчас был совсем неподходящий момент, мир скверно устроен.

– Паула, мир скверно устроен. Сегодня мир – всего лишь источник несправедливости, и струя, бьющая из него, постоянно орошает нас. Я непременно хотел тебе это сказать.

– Ты поздно вернешься?

Она прижала меня к дверце такси, направлявшегося в центр города под сенью деревьев, и лучи солнца проникали сквозь листву. И казалось, этого Пауле было вполне достаточно для счастья. Она вся сияла.

– Паула, я не собираюсь посвящать тебя в детали моего рабочего графика. Давай договоримся. Возможно, я вернусь, а может, и не вернусь. Все должно быть предельно ясно, Паула. Тебе все понятно?

– Мне хочется пойти к ней и поговорить.

– Чего? Что такое ты несешь?

– Надо же нам с ней объясниться. Я хочу быть честной.

– Какие такие могут быть объяснения? Что ты должна ей объяснять? Не будь дурой. Кстати, мы с тобой еще ничего такого не сделали, насколько мне известно. Уж извини. Или сделали?

– Это мне все равно. Сделали или нет, мне это совершенно все равно, если хочешь знать!

– Знаешь, когда я был помоложе, все происходило несколько иначе, представь себе. Сначала удосуживались переспать, а потом уж начинали препираться. Извини за вульгарность, но это истинная правда. Тогда не трепались о том, что завели шуры-муры с парнем, пока это не состоялось на деле. Я и сейчас уверен, что это само собой разумеется. Я полагаю, что это минимальное условие. А иначе мы из этого не выпутаемся, ты понимаешь? Иначе будет черт знает что!

Я попросил таксиста остановить машину на боковой улице. Паула опустила стекло со своей стороны. Я склонился к ней:

– Пойми меня, Паула. Я ни на что не жалуюсь, ни на что. Ты понимаешь? Мир устроен скверно, вот и все.

– Еще хуже, чем ты думаешь. Но ты можешь предложить другой? Я – нет. Ну так я делаю что могу.

– Знаю, знаю. Мы все такие. Нам всем хочется ложиться спать при зажженном свете, так? Знаю, не думай, что ты одна такая.

– Хорошо. Я пойду и куплю стол.

– Отличная мысль! Я потом зайду посмотреть.

– Я куплю стол для твоей квартиры. Мне надоело есть на кухне.

– Что? Послушай, мне не нужен стол. Если мне понадобится стол, я сам куплю. Договорились?

– Так я, значит, не имею права купить стол?

– Нет. Не трать свои деньги на стол для моей квартиры. Слышишь?

– Не беспокойся из-за денег. Я зарабатываю неплохо, гораздо больше, чем ты.

– Вполне возможно, но дело не в этом. Я не хочу, чтобы ты покупала мне что бы то ни было. Ни стулья, ни стол, ничего. Я ничего не хочу! Ты меня поняла?

Продолжая следить за нами в зеркало заднего вида, таксист развернул отвратительного вида гамбургер. Паула смотрела на меня многозначительно и упрямо. Хорошее настроение, в котором она пребывала с утра, испарилось без следа.

– А она? Почему она имеет право?

– О чем ты говоришь?

– Она имеет право покупать тебе часы. А я могу купить тебе часы?

– Но я же тебе все объяснил. Я с ней сплю, в этом и разница. Послушай, Паула, она была до тебя. Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Странная ты. Она со мной уже много месяцев. Мы с ней спим много месяцев. Я был с ней тогда, когда ты здесь только-только объявилась. Скажешь, нет?

– А мне плевать. Плевать с высокого дерева.

– Ответь, разве я тебе сказал, что свободен?

– Я пойду и куплю стол.

– Если ты купишь стол, Паула, то я возьму его за ножки, раскручу и выброшу в окно. Я тебе это гарантирую.

– А мне плевать!

Она попросила шофера трогать с места.

– Паула, я тебя предупреждаю, не покупай стол. А то он окажется на тротуаре. Клянусь.

– А мне плевать!

Она была упряма как осел. Как стадо ослов! Она смотрела на меня в заднее окошко, пока такси удалялось, выплевывая из выхлопной трубы облачко белого дыма. Да, это было тяжело… А я ведь был с ней мил, разрешал приходить и уходить, когда она хотела, и даже спал на боку, давая ей место в своей постели без всяких комментариев. А кто сопровождал ее в частные клубы на безумные вечеринки? Кто не отказывался знакомиться с ее друзьями: манекенщицами, актерами, наркоманами, извращенцами – будто так и надо? И вот как она меня отблагодарила!