Читаем Вот я полностью

Сеймур Кайзер: любящий брат, любящий сын, — головой в духовке. Шошанна Остров: любящая жена, — в ванне со вспоротыми запястьями. Эльза Глазер: любящая мать и бабушка, — повесилась на потолочном вентиляторе. Зура Нидлман: любящая жена, мать и сестра, — зашла в реку с полными карманами камней. Хайме Раттнер: любящий сын, — перерезал вены над раковиной в ванной. Симха Тиш: любящий отец, любящий брат, — кухонный нож в животе. Дина Перлман: любящая бабушка, мать и сестра, — бросилась в лестничный пролет. Рашель Нойштадт: любящая жена и мать, — разрезальный нож в шее. Иззи Рейнхардт: любящий отец, муж и брат, — бросился с Мемориального моста. Рубен Фишман: любящий муж, — на скорости сто миль в час направил машину в дерево. Хиндль Шульц: любящая мать, — зазубренным хлебным ножом перерезала вены. Исаак Блох: любящий брат, муж, отец, дед и прадед, — повесился на брючном ремне у себя на кухне.

Джейкобу захотелось выдернуть нитку из своего черного пиджака, привязать к дереву в углу и обойти по краю гетто самоубийц, окружая его разматываемой ниткой. И потом, когда общественное станет частным, он унесет прочь их позор. Но куда?

Суша всегда окружена водой. Не каждая ли береговая линия — эрув? А экватор не эрув ли вокруг Земли? А орбита Плутона — эрув Солнечной системы? А обручальное кольцо все у Джейкоба на пальце?

<p>Реинкарнация</p>

> Ну так что нового?

> Кризис еще в самом разгаре.

> Это не новость.

А тут все по-старому, кроме того, что прадедушка умер.

> Как твои, нормально?

> Да. Похоже, папа основательно расстроился, но трудно сказать, потому что он всегда кажется немного расстроенным.

> Ясно.

> Ну и это же не его отец все равно. Только дед. Это грустно, но меньше. Гораздо меньше.

> Ясно.

> Мне реально нравится, когда люди повторяют одно и то же. Почему это?

> Я не в курсе.

> У твоих тут тоже вроде все хорошо. Они, конечно, волнуются за тебя. Постоянно о тебе говорят. Но если они не могут попасть туда, то хорошо, что они здесь.

> Подыскали они что-нибудь?

> Что именно?

> Дом.

> Для чего?

> Купить.

> А зачем им покупать здесь дом?

> Мой отец ничего не говорил?

> Про что?

> Может, говорил твоему?

> Вы переезжаете?

> Он про это говорил не один год, а когда я пошел служить, принялся искать варианты. Пока по интернету, ну, может, через местных риелторов. Я думал, это все разговоры, но когда нас перебросили на Западный берег, он занялся этим всерьез. Думаю, он нашел несколько подходящих вариантов, и потому-то он сейчас у вас. Хочет посмотреть своими глазами.

> Я думал, из-за моей бар-мицвы.

> Ну, потому он остался дольше чем на несколько дней.

> Я и не знал.

> Наверное, он стесняется.

> Не знал, что он способен такое чувствовать.

> Чувствовать — да. Показывать — нет.

> Твоя мать тоже хочет переехать?

> Не знаю.

> А ты сам хочешь?

> Сомневаюсь, что буду еще жить с родителями. После армии учеба. После учебы жизнь. Надеюсь.

> Но что ты думаешь?

> Стараюсь не думать.

> Тоже стесняешься?

> Нет. Это не то слово.

> Как думаешь, твой отец изменяет матери?

> Странный вопрос.

> Странный?

> Да.

> Да — странный? Или да — думаешь, что изменяет?

> И то и другое.

> Господи. Серьезно?

> Если задаешь такой вопрос, не удивляйся ответу.

> Почему ты думаешь, что изменяет?

> А почему ты задал этот вопрос?

> Не знаю.

> Так спроси себя.

> Почему я задал этот вопрос?

Он спрашивал не без причины. Он спрашивал, потому что нашел второй телефон отца на день раньше, чем его нашла мать. И нашел, пожалуй, не самое точное слово, ведь на телефон он наткнулся, обшаривая отцовские любимые тайники, — под ворохом носков в комоде, в коробке в глубине "подарочного шкафа", над дедовскими часами, преподнесенными Ирвом на рождение Бенджи. Обычно ничего более лакомого, чем порно, в добычу Сэму не доставалось. "Зачем, — хотел бы он спросить, но никогда бы не отважился, — человек, имеющий компьютер, ноутбук, планшет и смартфон, тратится на порножурналы?"

Сэм нашел пачку полусотенных банкнот, отложенных, видно, на какие-то радости, о которых матери лучше было не знать, на что-то абсолютно невинное, вроде электроинструментов, про которые, Джейкоб боялся, Джулия скажет, что ими никто не будет пользоваться. Нашел пакетик марихуаны, который за полтора года после обнаружения нисколько не уменьшился в размере. Нашел запас хэллоуинских конфет — такая грусть. Нашел пачку страниц с заглавием "Библия для "Исчезающего народа""…

Как играть вожделение

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальный бестселлер. Первый ряд

Вот я
Вот я

Новый роман Фоера ждали более десяти лет. «Вот я» — масштабное эпическое повествование, книга, явно претендующая на звание большого американского романа. Российский читатель обязательно вспомнит всем известную цитату из «Анны Карениной» — «каждая семья несчастлива по-своему». Для героев романа «Вот я», Джейкоба и Джулии, полжизни проживших в браке и родивших трех сыновей, разлад воспринимается не просто как несчастье — как конец света. Частная трагедия усугубляется трагедией глобальной — сильное землетрясение на Ближнем Востоке ведет к нарастанию военного конфликта. Рвется связь времен и связь между людьми — одиночество ощущается с доселе невиданной остротой, каждый оказывается наедине со своими страхами. Отныне героям придется посмотреть на свою жизнь по-новому и увидеть зазор — между жизнью желаемой и жизнью проживаемой.

Джонатан Сафран Фоер

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги