Вован-дурак (СИ)

- Дора! Гарри! Давайте быстрее сюда! — позвала нас Андромеда Тонкс, едва мы сошли с поезда и попрощались с остальными. Тут же, на перроне, нас встречали Амелия Боунс, поздоровавшаяся со мной, родители Ханны, а также высокий, уже начинающий седеть еврей в черной шляпе, которого Тони представил нам как своего отца Соломона.

- Где же ты был все это время? — спросила меня Андромеда, пока ехали домой. — Когда Джеймса и Лили не стало, мы хотели оформить на тебя опеку и воспитать сами, но ты как в воду канул. Я пыталась навести справки, но мне никто ничего не сказал.

- Видите ли, …тетя Энди, но до своих одиннадцати лет я находился на попечении у моих, так сказать, родственничков, в лице сестры моей матери и ее ублюдочного семейства.

- Так ты все это время был у Петунии? Что за чушь, Лили никогда о ней хорошо не отзывалась! И никогда не доверила бы ей воспитание своего сына.

- Но тем не менее это так и есть, точнее, было. И кончилось всё в итоге тем, что за пару дней до получения мной пресловутого „письма сомнительного счастья“ мне пришлось оттуда убегать со всех ног. Остальное Дора расскажет, мы с ней как раз тогда, в тот самый день, в Косом переулке встретились.

- Ага, — вставляет пять копеек Дора. — Встретились, куда уж лучше, — смеется она. — Загляделась на что-то, споткнулась, упала, и лежу на нем сверху, а Септима меня отчитывать принялась. Так и познакомились.

- Помню, помню, Дора. Мы же как раз тогда уехали, а ты потом нас догнала. Так что там стряслось, Гарри?

- А вот что. Дражайший дядюшка с какого-то перепугу вдруг начал ко мне неприлично приставать, ремнем угрожал. Пришлось бежать оттуда что есть сил. Кабан этот жирный — за мной, да так резво, что под машину попал. Потом оказалось, что его оттуда на прием к травматологу увезли. Вот и всё, собственно.

- Ничего не понимаю. Кому в здравом уме понадобилось отправлять тебя именно к этим людям? Я же помню, что говорила Лили, ее сестра жутко ее ненавидела за то, что Лили могла колдовать, а она – нет. И ее муж был точно таким же. Впрочем, я еще наведу справки, кто и зачем это сделал, и постараюсь переоформить твою опеку на себя. Надеюсь, ты не возражаешь, если твоими опекунами станем мы с Тедом?

- Отнюдь, тетя Энди.

- Ну вот и хорошо. Пошли домой, а то мы уже приехали.

Дом семьи Тонкс был полной противоположностью обиталища тех свинтусов, от которых я благополучно сбежал. Теплый, хорошо натопленный, уютно обставленный, было видно, что здесь живут любящие хозяева.

- Где там твоя скатерть, Гарри? — спросила Андромеда, когда накрывали на стол. — А то мне что Дора, что ваша Спраут, что Амелия все уши прожужжали про русский чай.

Достал, накрыл, заварил чай.

- Вкусно, слушай! — вдохнул аромат Тед Тонкс. — В последний раз меня так угощали в Спитаке ребята из Рязани. У них такая же скатерть была при себе, так они с нее и армян кормили, что без крова остались, и нас, иностранных врачей, угощали. Там я русского чая и попробовал.

Значит, папа Доры в наших краях таки побывал. Причем побывал в восемьдесят восьмом, когда в Армении было Спитакское землетрясение. А ребята из Рязани, более чем уверен, это выпускники Рязанского Высшего воздушно-десантного командного училища имени Маргелова. Десант всегда приходит первым. Ну, а если Тед приезжал, чтобы лечить пострадавших, и не имея на уме никаких дурных мыслей, то честь ему и хвала.

Там же за эти дни я узнал кое-какие международные новости, а то в Хогвартсе этом ни нормальных газет, ни радио, ни телевизора. До изобретения же интернета еще лет пять, и то если здесь что-нибудь не туда вдруг не свернуло.