Вовка – брат волшебника

И, действительно, здесь собралось уже полдеревни. Трудно сказать, что подействовало на людей. Может, Вовкина «ораторская речь», а может то, что говорил им отец. В общем, вырвалась наружу людская обида, копившаяся десятилетиями. Толпа пришла в движение.

По толпе прокатился какой-то рокот. Толпа грозно двинулись на бандитов. «Пристав» Носатый от испуга спрятался за спинами бандитов. Бандиты выставили перед собой щиты и двинулись навстречу толпе. Они стали стучать по щитам дубинками, пытаясь нагнать на людей страх. Не помогло, люди не испугались. Наоборот, люди только ускорили шаг. Некоторые даже побежали навстречу бандитам. В общем, назревало побоище, в котором обязательно были бы жертвы с обеих сторон.

Побоища не случилось. Кирилл вытащил из пакета целый пучок одуванчиков и крикнул:

— Господа бандиты! Приказываю вам остановиться! Повторять не буду!

Бандиты не вняли предупреждению, и Кирилл дунул на одуванчики…

Дома, когда немного улеглись страсти, папа и мама, не скрывая удивления, стали расспрашивать Кирилла, как ему удалось это сделать.

— Я не могу вам это рассказать, — ответил Кирилл. — Не потому, что не хочу. Просто я не имею права раскрывать эту тайну — даже вам. Это пока. Потом, когда можно будет, расскажу. Хотя вы все равно не поверите. Вы многого обо мне не знаете, и о себе тоже.

— Как же мы можем не знать о себе? — удивилась мама. — Да и о тебе, тоже.

— Это объяснить непросто, да вы и не поверите.

А папа говорит:

— Кирилл, после того, что мы сегодня видели, мы готовы во все поверить.

— Все равно, пока не могу. Потом, когда будет можно, я попытаюсь все объяснить. И не удивляйтесь больше. Я делал все, чтобы вы… чтобы вообще никто не узнал о моих способностях. Теперь все изменилось. Теперь мне придется применить свое умение, чтобы остановить зло. То, что сегодня было, это только начало. Дальше будет хуже.

— Кирилл, — сказал отец, — послезавтра я свяжусь с начальством, с прокурором. Сегодня не получилось — выходной и все за город уехали. Сюда пришлют отряд спецназа для охраны деревни.

— До послезавтра еще два дня. Бандиты могут вернуться.

— Это вряд ли. Они сейчас в шоке. После случившегося они долго не оправятся. Кстати, где они?

— Они-то? Бандиты, которые омоновцев изображали, дома по туалетам сидят. Им там долго сидеть. Я им расстройство кишечника организовал. Приставы с Луганским объясняются — он им, конечно, не верит.

— Ну так чего ж ты боишься, что они вернутся?

— Пап, я не боюсь. Это они, по ходу, бояться должны. А боевиков у Луганского много. Он может других прислать. Я думаю, что это уже сегодня случится.

— Кирилл, если даже сегодня они сунуться, деревенские им дадут отпор. Ты же видел, как они сегодня повели себя? Это уже не рабы — это уже народ.

— Пап, если бы я бандитов не убрал, были бы жертвы. Оно нам надо?

— Кирилл, нам этого не надо, но и тебе рисковать незачем было. Так что больше не лезь в это.

— Не получится. Я обязан предотвратить жертвы.

— Кому обязан? Я тебя не понимаю.

— Я не могу это объяснить. Я говорил уже. А за меня не бойся. Против меня они беспомощней младенцев. Я тебе потом все объясню.

После обеда Вовка спросил брата:

— Слушай, а где рабочие и машины?

— Ясно где — рабочие дома. Ну, а техника там, где и положено ей быть — на стройке в Гороховце.

— Да, здорово ты это с одуванчиками сделал.

— Ну, скажешь… Ничего это и не здорово. Надо просто кое-что знать о цветах. Знаешь, цветы еще и не такое могут. Я тебя тоже научу.

— А если бы цветов не было? Если зима, например?

— Обошелся бы и без цветов, только с цветами все равно проще.

— А зачем тебе люпины? Ведь все закончилось. Больше-то исчезать никого не надо.

— Ну, ты и сказал! «Исчезать никого не надо». Так не говорят. А вообще здорово у тебя получаются такие фразеологизмы.

— Какие еще фразигизмы?

— Никакие не фразигизмы. Я сказал: фразеологизмы. Ладно, проехали. А бандиты могут вернуться. Луганский тем троим не поверит, ну, этим, приставам. Он их снова сюда пошлет, и они пойдут. Они боятся своего главаря и не посмеют его ослушаться. Луганского даже Змеев боится — начальник отделения милиции. Это он им машины дал.

И точно. Сначала в деревне все было спокойно. Вовка с братом и с Юлькой и Васькой успели на речку сходить, на пляж. Покупались, поиграли в волейбол, в лес сходили. А вечером в деревню вернулись бандиты. Жителей крайних домов стали выгонять на улицу и избивать, а потом в дело пошла техника. Бульдозеры двинулись на дом Беловых.

Когда это началось, Кирилл выбежал из дома, крикнув Вовке, чтобы он взял «фотик» и начал снимать. Вовка выбежал следом, держа наготове фотоаппарат. На улице он увидел, что подступы к дому бабы Кати отрезаны. Вокруг дома стояли переодетые в омоновскую форму бандиты — уже другие, да и было их раза в три больше, чем утром. А вот «приставы» были те же.

Кирилл схватил Вовку за руку, и… они оказались внутри оцепления. Вовка стоял прямо около дома Беловых, а на дом уже двигались два огромных бульдозера. Вовка начал это снимать. Из оцепления к ним уже бежали два разъяренных бандита.

— Вовка, снимай их хари! — крикнул Кирилл.