Воздается по вере. Краеугольный камень судьбы. Книга первая

Уже на стройке закрутился у Елизаветы роман с бригадиром. Тот был значительно старше возрастом, чем очень сильно напрягал родителей девушки. Но и тут несговорчивая Лиза не вняла увещеваниям отца. Сыграли скромную свадьбу. Молодым от организации предоставили комнату в коммуналке. Началась семейная жизнь. С каждым годом натоптанная дорожка в родной дом перед Лизой зарастала травой. Она все реже и реже появлялась у родителей. Друг за другом родила двух дочерей, благополучно оставила работу, решив заниматься исключительно домашним хозяйством.

Муж Лизы – Степан, между тем, числился у начальства на хорошем счету, отличался редким природным умом, трудолюбием и заботливостью. Быстро сделал карьеру начальника участка, зарабатывая очень приличные деньги. Семья переехала в отдельную двухкомнатную квартиру, что в то время было явлением нечастым.

Отношение к жизни старшей дочери, Зое Федоровне совсем не нравилось. Она не могла смириться с тем, что при наличии множества детских учреждений, внучки воспитываются дома. Лиза не работает. Считалось постыдным не участвовать в производственной жизни страны. Каждое лето Лиза, забрав с собой дочерей, отбывала к Черному морю. Возвращалась отдохнувшая, загорелая, с множеством приятных впечатлений.

Степан же всякий раз оставался дома. Причина всегда находилась, причем очень серьезная. То он попеременно ремонтировал комнаты по выходным, пока семья отдыхала, то заботился о домашних цветах и аквариумных рыбках, то просто на него не хватало денег. Такое отношение дочери к своему мужу возмущало Зою Федоровну. Но та была не из тех, кто снимает шляпу перед чужим мнением.

Степан начал прикладываться к рюмке. Сначала он делал это в отсутствие жены и дочерей, потом уже не стеснялся их. Выпивал тихо сам с собой, без скандалов и выяснений отношений, ложился спать. Лиза скрывала слабости мужа, однако, как известно «шило в мешке не утаишь». Заметные перемены обнаружились на работе. Неопрятный, с постоянным запахом перегара, начальник участка стал допускать непростительные ошибки. За очередной промах, его понизили в должности, после чего в семье разразился очередной скандал.

Одно дело, когда ты догадываешься об истинном отношении к тебе самых близких людей, в глубине души все же рассчитывая на их понимание и милосердие. Совсем другое, когда эти самые дорогие тебе люди прямо в лицо, брызгая ядом, кричат о том, какое ты второсортное ничтожество, ничего собой на самом деле не представляющее. Оскорбляют и унижают тебя в присутствии детей. Ужас!

Одним совсем не прекрасным вечером, Степан собрал свои немногочисленные пожитки в рюкзак и отбыл на родину, в таежный поселок, откуда был родом. Позже выяснилось, что он предварительно уволился с работы, забрал трудовую книжку. Лиза кинулась за помощью к родителям. Вот тут она, наконец, оценила преимущества замужней женщины и наличие в семье мужчины.

Во всем случившемся, Зоя Федоровна винила только неразумную дочь. Безусловно, можно было поехать вслед за сбежавшим мужчиной, постараться вернуть его домой. Только Лиза отказывалась наотрез делать это. Объяснила свое нежелание тем, что никогда не любила Степана. Жить с нелюбимым человеком, который ежечасно, ежеминутно раздражает, непросто. Для себя женщина решила лучше оставаться одной, чем изматывать себя раздражением и агрессией. Родителям пришлось принять ее решение.

Все последующие годы Лиза близко общалась с Зоей Федоровной и Иваном Петровичем, одиночество старшей дочери сблизило ранее разобщенное семейство. Елизавете Ивановне пришлось поднимать дочерей без участия отца. Нужно отдать должное, женщина прекрасно воспитала девочек, дала обоим высшее образование. Но все это случится много позже, а пока Лиза со Степаном еще жили вместе в полном достатке.

Машу, переезд к бабушке и дедушке совсем не радовал, пусть даже всего на несколько месяцев. Всякая поездка к родителям мамы ассоциировалась у девочки с тоской и бесполезным времяпрепровождением. Во-первых: сама дорога занимала по ее понятиям много времени и была утомительной. Приходилось сначала ждать поезда, причем в любую погоду, стоя на продуваемом перроне. Потом сноровисто лезть в душный, вонючий общий вагон, чтобы занять, если вдруг окажутся свободными, места для родителей и брата. Трястись три часа без права подняться с места, как правило, выслушивая чей-то пьяный бред. Во-вторых: само присутствие в доме лишало ее каких-либо развлечений, связанных с играми или общением с ровесниками.