Вожаки комсомола

Пройден третий поворот, и разменяны еще четыре минуты. Остается чуть больше трех. Ага! Первые капли дождя. Значит, можно раскрыть зонтик и использовать эту несложную процедуру для того, чтобы еще — в который уж раз — осмотреться по сторонам. Хвоста нет. Звонкие щелчки капель по натянутому шелку. Дождь — это, пожалуй, хорошо. Да нет же, никаких признаков слежки! Так откуда же это беспокойство? За тем двухэтажным домом, на углу ждет рикша. На оглобельках по две поперечные синие полоски. Сесть и громко крикнуть: «Пристань Дикейкей!» Только и всего. Сесть и сказать: «Дикейкей…»

Еще пять шагов… Итак, значит, Дикейкей…

И он делает шаг, еще один и еще…

8

На VII расширенном пленуме Исполкома Коммунистического Интернационала, заседавшем в Москве с 22 ноября по 16 декабря 1926 года, обсуждались важнейшие вопросы мирового рабочего движения. В их числе были доклады Тан Пин-сяна — «Пути развития китайской революции» — и Д. З. Мануильского — «Тихоокеанские противоречия и Китай».

В основном докладе, письменный текст которого был роздан участникам пленума, констатировалось, что за последние шесть-семь лет наметился несомненный прогресс в революционном развитии китайского пролетариата. И именно Шанхай, многомиллионный город, крупнейший транспортный и торгово-индустриальный центр страны, стал в майские дни 1925 года ареной ожесточеннейших классовых сражений, в результате которых удалось вырвать из рук буржуазии руководство национально-революционным движением.

Одна из центральных магистралей Шанхая носит название Бабблинг-Велл-род, что можно перевести как — «улица бурлящего колодца». Название это было бы справедливо перенести на весь город-гигант с его районами Чапеем, Путуном, Наньтао, как бы стискивающими в своих жестких объятиях фешенебельный центр — улицы международного сеттльмента и французской концессии — с его портом и многочисленными пристанями по берегам Хуанпу, судоремонтными мастерскими, текстильными и табачными фабриками и знаменитым Фуданьским университетом.

Так вот, 30 мая 1925 года в Шанхае английской полицией была расстреляна патриотическая демонстрация рабочих и учащихся. В первый день на улицах Шанхая пало 46 патриотов, в последующие дни было убито еще 65 человек и ранено более 250. И ответом на эту кровавую расправу стала мощная политическая забастовка, в которой приняло участие более 200 тысяч шанхайских рабочих. К ним присоединились студенты Фуданьского университета и некоторая часть мелкой и средней буржуазии. И на этот раз шанхайские события вызвали участие и горячую поддержку во многих городах Китая, оформившиеся в движение «Тридцатого мая».

В своей резолюции по китайскому вопросу VII расширенный пленум ИК КИ записал: «На втором этапе характер движения меняется, и его социальная база передвигается в сторону другой классовой группировки. Развиваются новые, более революционные формы борьбы. На арене Китая в качестве первоклассного политического фактора появляется рабочий класс».

К VII пленуму ИК КИ во всей стране с населением более чем в полмиллиарда в КПК насчитывалось едва ли тринадцать тысяч членов. Следовательно, не могло быть и речи о том, чтобы только силами компартии и примыкающих к ней групп членов профсоюза и молодежных организаций попытаться вывести страну на путь некапиталистического развития. Основной движущей силой оставался гоминдан — национальная партия, усилиями одного из ее основателей, доктора Сунь Ят-сена, выработавшая новые формы освободительной антиимпериалистической борьбы.

Оказавшись дальнозорким и честным политиком, Сунь Ят-сен понял в конце концов, что единственным выходом из тупика, в котором уже много лет находился гоминдан, может быть сотрудничество с молодой Коммунистической партией Китая, завоевывавшей все более прочные позиции среди рабочего класса. В результате в июне 1923 года на III съезде КПК было принято решение о создании единого национального фронта, и коммунисты в индивидуальном порядке вступали в гоминдан, сохраняя организационную и идейно-политическую самостоятельность своей партии.

Казалось, что после I конгресса гоминдана, состоявшегося в январе 1924 года в Гуанчжоу (Кантоне), на котором был принят манифест, излагающий программу борьбы против империализма и феодализма, гоминдан стал партией блока рабочих, крестьян, мелкой городской и национальной буржуазии.

Казалось, что семена, посеянные доктором Сунь Ятсеном, — нерушимая дружба с Советской Россией, союз с КПК и поддержка крестьян и рабочих — дадут щедрые всходы.

Казалось, что военные успехи НРА — Национально-революционной армии, созданной гуанчжоуским правительством и уже разгромившей во время своих прошлых походов сильную реакционную клику Чэнь Цзюнь-мина, обеспечат постепенное, но неизбежное освобождение восточных и северных провинций страны от засевших там, враждующих между собой генералов-властолюбцев.