Вождь из сумерек

— Не круто ли, Слав? Обычное дело между своим. Сегодня он тебя, завтра ты его.… Не нами заведено и не нас кончится.

— На нас! Здесь! И сейчас!

Голос сухой и твердый.

— Хмурый, останешься там наместником. Дружину перетряхни, как добрая хозяйка половик перед порогом. Десяток ребят оставишь у себя, а остальных вернешь. А с ними еще полусотню, а лучше сотню воев со своим хлебом. — Стас повернулся к волхву. — А ты, мой ученый друг, все там оформишь надлежащим образом и на государственном, дипломатическом уровне. Не хлопай глазами. Слово это наскрозь ученое, потом объясню. Примешь от них присягу на верность богу, царю и отечеству. Ну, и по случаю Государственного праздника объявишь народные гулянья.

Пивень, шлепая толстыми губами, готов был разродиться целой кучей вопросов, но Стас прихлопнул это, вполне естественное желание, суровой десницей, решительно и в самом зародыше.

— Можешь даже отменить на пару лет моим именем какую-нибудь непосильную подать.

— А…

— Ну, да. Конечно. Как же я мог забыть? — Стас с ухмылкой заглянул в растерянное лицо волхва. — Разрешаю. Ничего не могу с собой поделать. Сердце, как воск. Можешь взять в дорогу валенки. Кровь старая и не хрена не греет.

Зорень слушал молча, не вмешиваясь.

— Братья конязя Бохуна могут возмутиться. — Осторожно, словно размышляя в слух, произнес Зорень, прислушиваясь к гневному сопению волхва. — Как никак родовой удел отвалится.

Стас прищурил глаза и снизу вверх с явным сомнением посмотрел на воеводу.

— Слышал, брат Хмурый? Может мне поехать? А ты здесь, в Волчке.

— Вождь! Командир! — Запинаясь, поспешил успокоить его воевода. — Возмущений не будет. Когда выезжать?

— Так ты все еще здесь? — На лице Стаса появилось неподдельное изумление, которому, казалось, не было границ. — Загибаю пальцы! Раз…

Хмурого словно ветром унесло.

Стоял, и уже нет.

Только распахнутая дверь зияет черным провалом.

Стас повернулся к волхву.

— Пивень, мой друг, ты не знаешь где взять валенки? — Участливо спросил он. — Зорень, у тебя случайно нет подходящих? А хотя зачем они тебе в разгар лета?

Пивень вскочил на ноги и, опрокинув лавку, заторопился к дверям. У дверей остановился и, сверкая глазами, погрозил кулаком.

— Припомню я тебе эти валенки!

Стас и Зорень громко и от души расхохотались.

Загрохотала дверь.

По крыльцу яростно и гневно загрохотали сапоги волхва.

— И все таки, Слав, с Бохуном ты погорячился. Как бы на тебя конязья не ополчились. — Раздумчиво сказал Зорень, когда стихли шаги за стеной. — Виру за побитый народ и сожженные веси с него покруче заломить и будет.

— Пойми, побратим, с отморозками нельзя вести переговоров. Они законов не признают. С ними можно разговаривать только по их же понятиям. Иначе беспредел не остановить.

— У него два брата. И у каждого по крепкому коняжеству. В две дружины пойдут, не выстоять.

— Дружин не будет! Отморозки, это моя, так сказать, гражданская специальность в прежнем мире. Их надо убирать тихо и незаметно, без шума и пыли. Иначе, уж поверь мне, расползутся, как тараканы. И по своим бандитским понятиям заставят жить вполне приличных людей. А тебе тараканы нужны? Мне нет.

— И все таки не привычно все это, Стас.

— Может и не привычно, но необходимо. — Жестко ответил Стас. — Я, брат Зорень, люблю спать спокойно. Вот погоди, разгребу немного дела, разведку налажу, агентуру разбросаем. И заживем спокойно.

Конязь от изумления чуть не поперхнулся.

— И когда ты успеваешь все это придумывать?

— Что делать? Работа такая. Я ведь боярами, или как их тут зовут, пока не обзавелся. Приходится все самому. — Он поднял руку и удержал Зореня от очередного вопроса. — Рэдэльф подходит.

— С чего ты взял? — Снова удивился Зорень.

— Его мысли слышу. Он всегда меня предупреждает. Вежливый мужик!

А чуть погодя и в самом деле осторожно скрипнула дверь и, согнувшись почти вдвое, в незатейливое жилище Стаса вошел эльф.

— Бессонница замучила, Рэд? — Спросил он и повернулся к Зореню. — Конязь, пока не забыл, завтра десяток рано поутру уходит на смену Хрусту и Войтику. Если не передумал, я велю разбудить. Бронник и оружие для тебя я велел в твой шатер перенести. Волчовку оденешь поверх бронника.

Прищурил глаз, посмотрел лукаво.

— Или раздумал?

Кивнул головой, указывая эльфу место за столом напротив.

— Садись Рэд. Наши потолки под твой рост не рассчитаны.

Зорень хотел было обидеться, но не успел, и запоздало проворчал.

— Спасибо, не просплю.

— Рэд, потерпи пару недель. Немного осталось. — Виновато попросил он. — Ты хоть знаешь где, хотя примерно искать, твоего непоседливого принца?

Эльф отрицательно помотал головой.

— Прежде знал, а теперь нет. Принц уходил на заход, в сторону гор.

Зорень совсем было собравшийся уходить, снова вернулся на место и с большим интересом посмотрел на эльфа.

Стас покосился на него.

— Не проснешься, конязь.

Зорень отмахнулся от него рукой.

— И что за надобность погнала принца в горы? У нас и слышали то о них не все.

— Принц ищет убежища темных.

— А откуда он знает, что темные не в Сумерках?

Рэдэльф покачал головой.