Возлюбить себя

— Мы все заслужили это право, — право отменно вкалывающего человека на стакан холодного мартини и циновку возле нагретого бассейна. Но я требую, — именно требую от всех, слышите? — отложить негу и неуместную пока расслабуху до тех времён, когда над нами перестанет висеть дамоклов меч угроз остаться голодными, холодными и босыми. Первые две задачи мы практически решили. Однако с завтрашнего дня часть людей всё равно пойдёт по склонам этих проклятых гор, собирая на дрова валежник, сухостой, щепки и прибитые морем доски, брёвна и коряги. После этого мы снова пройдём по этому многострадальному лесу. И грамотно, а не всё подряд, выполним порубку некоторых деревьев, а другие умельцы попилят их на дрова и замечательно ловко уложат в поленницы. Только некоторых, повторяю, — наиболее старых и повреждённых насекомыми деревьев. Потому как я не оставляю надежды, что эти леса ещё послужат нам верой и правдой. И в качестве кормовой базы для птиц и животных, которые всё-таки вернутся, если мы пока не станем их здесь бездумно пугать охотой, и в качестве других источников пищи и материалов. Ягод, грибов, лечебных трав, орехов, съедобных растений. Лес вылечит нас, обогреет и накормит, если мы сможем его рационально использовать и сберечь. И в нём нам пригодится всё, вплоть до желудей, чёрт меня дери! Потому как из них, к вашему сведению, знающий человек в состоянии сделать для себя муку и кашу, если он не тупая свинья, жрущая их за так. Лес будет для нас источником дров, воды, почвы, досок, а в недалёком будущем — и позабытого всеми меда. Как только «опомнится» климат, пчёлы здесь будут. И будут в изобилии. Лес проснётся и даст нам то, что мы совсем не сможем найти более нигде. И с завтрашнего же дня по этому же лесу, учтите, пойдут наши же патрули. Из вас, мои дорогие люди. И вы будете следить не только за тем, чтобы по этому лесу не шастали чужаки, но и за тем, чтобы никто, ни одна зараза не смела зазря вырубать, ломать и топтать то, чему предстоит завтра разнообразить нашу пищу, дать нам витамины, тепло и кров. И чтобы ни одна падаль не зажгла его даже, храни Господи! Потому как, если этот лес выгорит, мы все здесь будем жить, как в пустыне, а растапливать печку вы будете собственными волосами, — сперва с головы, а потом с лобка, — прежде чем сможете бросить в неё тот столь усердно собираемый вами накануне уголь! Я выражаюсь вполне ясно, други мои?

— Да, да, конечно… — серьёзно и уже совсем вдумчиво загудело сообщество.

— Продолжайте, Босс! Это правильно, как пить дать, правильно говорите! Ей-богу, я завтра же иду с этим отрядом! И в патруль, и куда угодно, только скажите! — кажется, это Женька Писарев, горец. Этот пойдёт, уж точно. Куда угодно, хоть в одиночку выдрать глаз и прямую кишку циклопу. Лишь бы накормили сытно. И куревом снабдили.