Возлюбленная герцога

Она не должна. Будет ошибкой посвящать ему так много времени.

Она не должна. Но ей хотелось. Ей хотелось привести его на крышу и дать почувствовать вкус свободы, которой добилась для себя она.

Создать новое воспоминание.

Эта идея ее дразнила.

Она молча подошла к платяном шкафу, открыла его и вытащила хорошую белую рубашку. Прижав ее к груди, повернулась и увидела, что он застегивает брюки. Его янтарные глаза блестели в отблесках пламени свечей.

Она бесстыдно смотрела, как он застегивает пуговицы, и вдруг поняла, что ей не хватает всех спрятавшихся выпуклостей и теней. Некоторые члены клуба в доме 72 по Шелтон-стрит хотели, чтобы их спутники были полностью, изысканно одеты просто для того, чтобы смотреть, как они снимают одежду и снова ее надевают. Хотя Грейс редко критически оценивала желания своих клиенток, она никогда толком не могла понять, в чем удовольствие смотреть, как раздевается твой любовник.

Но прямо сейчас, видя, как двигаются его сильные руки и напрягаются мускулы, она почувствовала, как сохнет во рту, и поняла, в чем смысл. Она могла бы часами смотреть, как он застегивает пуговицы брюк.

Он закончил.

– Ну что, ты собираешься меня одевать?

Она бросила ему рубашку и восхитилась скоростью, с какой он поймал ее и натянул через голову одним плавным движением, несмотря на ноющую боль. В этом была какая-то интимность: мысль, что она только что держала в руках мягкую рубашку, которая сейчас ласково скользит по его коже.

Надев рубашку, он окинул ее жадным взглядом, разглядывая корсет и брюки, и в глазах зажегся огонь.

В другой раз, с другим мужчиной ее бы позабавил такой жадный интерес сразу после того, как они вместе достигли разрядки. Но здесь и сейчас желание в его взгляде ее не забавляло. Она им наслаждалась.

Он принадлежит ей.

Как далеко он пройдет за ней?

Завтра наступит день, а вместе с ним придет правда об их прошлом и настоящем и невозможности их будущего. Но пока у них продолжается сегодня, и если взросление на улицах чему-то и научило Грейс, так это умению планировать не наслаждения, а дела.

Приняв решение, она взяла свечу и протянула ему руку:

– Пойдем со мной.

Глава 18

Они взобрались по темной черной лестнице на крышу фамильного дома Марвиков, словно находились в шотландской глуши, за много миль от ближайшего жилья, а не на Гросвенор-сквер, где их мог увидеть кто угодно из самых почитаемых лондонских аристократических семейств.

Может быть, Эвану стоило об этом побеспокоиться, но его никогда не заботили вопросы его герцогства, а уж в эту ночь… единственное, что его волновало, это Грейс.

Грейс вела его за руку, а в другой несла пальто; они миновали третий этаж, четвертый, а потом лестница сузилась так, что по ней мог пройти только один человек, и на ней стало совсем темно из-за отсутствия настенных светильников. Добравшись до верха, Грейс повернулась и вжалась в стену, указав подбородком на люк, врезанный в крышу у них над головами.

– Ну, давай, – прошептала она. – Открой его.

Он потянулся вверх, с удивлением поняв, что сердце сильно колотится. Заколебался.

– Нервничаешь, герцог?

Он посмотрел ей в глаза. Пламя горевшей между ними свечи заливало ее лицо мерцающим светом. Эван коротко, самоуничижительно рассмеялся.

– Не знаю, почему… ведь нас не встретит за ним толпа неодобрительно настроенных аристократов.

Она усмехнулась.

– А вообрази, если б встретила. Да во всем Лондоне не осталось бы нюхательной соли. Хотя, если быть честной, даже не знаю, чего именно они могут не одобрить, – сказала Грейс, когда Эван толкнул люк вверх. Тот открылся, ударившись о крышу. – Моя задница в этих брюках выглядит куда лучше, чем у любого из них.

Вывалив на Эвана этот неоспоримый факт, Грейс забралась наверх и пролезла в люк. Та самая задница, подтянутая и красивая, вызвала у него желание стащить красотку вниз, уложить в постель и всеми возможными способами доказать, что она и вправду лучше всех. И пошла эта крыша ко всем чертям.

Но Грейс уже выбралась наружу и обернулась. Серебристые нити корсета поблескивали в свете свечи. Она устроила целое представление, оглядываясь по сторонам.

– Ты в безопасности. Тут нет ни единого бродячего аристократа со взыскательным взглядом.

Это поддразнивание согрело его, несмотря на то, что он прекрасно понимал – это всего лишь глоток счастья. Разве не так всегда было с ним и Грейс? Вечно гнаться за счастьем и никогда его не поймать.

Он тоже выбрался на крышу вслед за ней, в теплую осеннюю ночь. Грейс уже шагала к южному фасаду дома, где он граничил с площадью. Эван какое-то время наблюдал за ней, дивясь такой непринужденности здесь, высоко над городом.

– Кто-нибудь может тебя увидеть.

Она, улыбаясь, обернулась.

– Боишься, что маркиз Вестминстерский смотрит на тебя в подзорную трубу из дома напротив?

– Боже праведный. Нет, я так не думал, но теперь, когда ты сказала…