Возлюбленная юга

Нет безвыходных ситуаций. Я знаю, об этом постоянно твердила матушка Елена, когда что-то случалось. Когда город, находящийся не так далеко, подхватил неизвестную болезнь, и все начали поголовно умирать, король приказал закрыть ворота храма. Ему никто так и не посмел перечить. Практически неделю мы засыпали и просыпались под молитвы и ругань больных, находящихся по ту сторону. Они искали спасения в вере, но мы ничем не могли помочь. Здесь вера была бессильна.

А после, в какой-то день всё прекратилось. И выйдя наружу мы не увидели ни людей, ни того городка. Всё было выжжено, уничтожено без следа. Никто так точно и не знал, что это была за болезнь, и как она появилась в деревни. Но окружающие посёлки могли утверждать наверняка: это нечто было похуже смерти, раз король принял столь радикальные меры.

Поднялась на четвереньки, с трудом выползая из-под Его Величества. Сняла с себя плащ, постелив рядом с ним, после перевернув лорда на спину, укуталась в плащ, плотно зашнуровала, прежде чем схватить за капюшон, решив тащить так. Двигаться стали мы немного быстрее, но теперь приходилось постоянно останавливаться, следить за тем, чтобы Император случайно не захлебнулся, да и вперёд приходилось оглядываться всё чаще, проверять, нет ли ничего острого.

В какой именно момент сбоку я увидела деревянную постройку, сложно сказать. Казалось, она всё это время была там, а я наворачивала вокруг неё круги. Отчего-то даже подумать не могла, что в ней может кто-то быть. Воодушевлённая, сразу же направилась туда, из последних сил таща Его Величество, поскальзывалась, падала, но тащила.

Остановилась лишь подле входа. Поднялась, осторожно открыла незапертую дверь, убедившись, что никого нет. С трудом втащила лорда по ступеням в дом, захлопнув дверь и задёрнув засов, выдохнула. Спина болела, висок ломило, но первым делом я сразу же поспешила к Императору, освобождая его от мокрого плаща. Далее с удивительным хладнокровием расстегнула мундир и пуговицы на рубашке.

Поднялась, оглядевшись, заприметила кровать. Ничего обычного, наскоро сбитая из досок, да потасканный матрац сверху. Но в эту секунду этот матрац, набитый соломой, показался мне буквально даром небес. Спешно стащила его на пол, уложив рядом с Императором. После раздела его полностью, оставив в нижнем белье.

Смущаться сейчас было крайне глупо с моей стороны.

Перетащив его на матрац, огляделась. На столе лежало, по-видимому, одеяло, но стоило мне взять его в руки, как оно тут же начало расползаться на нитки. Осторожно донесла ткань до мужчины, укрыв того. Всяко лучше, чем мокрое.

Слёзы практически прекратились, поэтому я поднялась на ноги, оглядевшись. Похоже, это какая-то стоянка охотника или нечто подобное, не использовалась, по крайне мере, несколько лет точно. Если побродить по округе, то можно было наткнуться ещё на несколько подобных домов, я уверена. Но сейчас мне и этого хватало.

После тщательного осмотра мной было найдено пару полусырых полена, да штуки четыре дров. Стащила всё это в камин, набросав, а после уселась рядом. Так, Аврора, сосредоточься. Закрыла глаза, выставив раскрытую ладонь перед собой. Старалась думать о тепле, огне, горячей еде. Щёлкнула пальцами, ничего не вышло.

Разочарованно открыла глаза.

— Ну, пожалуйста, — попросила, вновь щёлкнув, и ничего. — Пожалуйста, Небеса, мне сейчас нужен огонь, сильно-сильно нужен, — шептала, щёлкая пальцами. Дождь, тем временем, усилился, в крыше была огромная дыра, угол справа от меня начал стремительно сыреть. — Да в бездну всё! — разозлёно вскрикнула, от бессилия хлопнув ладонью по полу.

Взметнулся огонь.

Не знаю, какой силой должен обладать магический выброс, раз практически сразу же повалил пар, похоже, просушив полусырые полена. А спустя минуту затрещал костёр. Всё ещё не веря в происходящее, осторожно взглянула на раскрытые ладони. Ничего нового. Всё тот же уродливый шрам на левой руке, всё та же кожа.

Огненная магия досталась мне в наследие от отца, наверное, это было единственным его проявлением. И я была абсолютно точно уверена в том, что если бы не умение щёлкать пальцами и высекать искры, то меня бы убили года в три, так и не отдав в монастырь.

Правда, по прибытию мне строго-настрого запретили ей пользоваться. Пару раз доходило до того, что я назло зажигала маленькие огоньки в воздухе, не понимая, почему это запрещено. Однако получив несколько раз деревянной указкой по рукам, успокоилась. Постепенно мне пояснили, что магия — это отвратительно, особенно та, которая разрушает, и я свыклась, практически перестав ей пользоваться, казалось, вовсе позабыв.

За спиной раздался стон, заставив меня подскочить от неожиданности. Поднявшись на ноги, я спешно вернулась к Его Величеству, благо, тот лежал в зоне досягаемости света и тепла. Осторожно опустилась рядом с ним, отодвинув ткань в сторону. Кровь на ране запеклась, такого обильного кровотечения больше не наблюдалось, но я видела эту мерзкую жёлтую жидкость, которая, казалось, забила место укуса.

— Я не знаю, что делать, — прошептала, боясь прикоснуться. — Небеса, что мне делать?