Возмездие за безумие

– Ты уже её продал? – Сюзанна тупо смотрела на криво висящую картину в коридоре, и не было никакого желания снова поправить её. Валерий в трубке желчно усмехнулся:

– Я уже давно её продал, если ты говоришь о подруге. Тебе же и продал. В первый раз тогда, когда согласился подыгрывать тебе, второй, когда понял, что она такая же, как и все вы – размазня, способная сначала убедить в своих чувствах, а потом безжалостно вытереть ноги.

– Зачем ты? Ты же знаешь, какая у неё ситуация: дочь, зять, муж… – нет, сил не было смотреть на эту кривую картину. Продолжая разговор, женщина зажала трубку между ухом и плечом и сняла рисунок со стены. «На лоджию. Нет, надо сразу на помойку!», – пронеслось в голове параллельно с ответом Валерию. И даже мысль о том, что когда-то Кирилл предрекал автору картины большой успех, а картине рост в цене, не сработала: противно было присутствие в доме чего-то, что напоминало о Кирилле, о его махинациях и, через них, собственной подлости. Мимолётное раскаяние или основательная переоценка собственных позиций? Всегда уверенные в себе, такие люди, как Сюзанна, порой могут чувствовать вину, но недолго. А потом снова уверяют себя в несовершенстве мира, из-за которого приходится быть жестоким, чтобы выжить. На то она и есть парафрения – бредовый синдром, по силе проявления гораздо более тяжелый, чем даже паранойя. Дезориентация личности, при которой больной парафренией включает окружающих в виденную им самим псевдогаллюцинаторную ситуацию, переплетая её с реальностью. В случае с Сюзанной такой ситуацией была обстановка в семье Уховых, воспринятая больной женщиной как опасность, в которой нужно было убедить подругу и тут же кинуться спасать её. А способом для спасения был избран Валерий. Как поняла теперь Сюзанна – способ оказался не лучший. Подумав, что вынести картину сразу на помойку не получится, Козлова брезгливо выбросила её на влажный воздух, на балкон с видом, каким бросают жестокие хозяева ненужных щенков или котят, а потом брезгливо отряхивают руки.

– Ну, это меня вообще не касается, – голос мужчины был холодным, – Мне нужно было, чтобы меня любили. А раз нет, не обессудьте. Чем ты там гремишь?

– Ничем, – захлопнув дверь балкона, женщина резко задёрнула тяжёлые шторы. – И это твоё окончательное решение?

– Я же уже сказал, что менять что-то поздно. Квартира переоформлена на твоего бывшего муженька. И в твоих интересах больше в это дело не соваться. Иначе, вспомни про счета с левыми деньгами Кирилла… Впрочем, я уже это говорил, и повторяться, не намерен. – Валерий положил трубку.

Обессилено опустив руки, Сюзанна села на кровать в спальне. Что с ней сделали? Растоптали – не то слово. Смололи в песок. Ей казалось, что она сильная, и способна вынести любые удары, договориться по любому делу. Ан, нет. Нашёлся кто-то, кто оказался сильнее и задавил её. Деньгами. Положением. Связями. И вытребованная квартира – не конец. Немного разбираясь в психологии людей, Сюзанна понимала, что Валерий вытрясет из неё всё, что сумеет. На время может и затихнет, возможно, даже приголубит, покажет какой он всемилостивый и щедрый. Но проблема таких людей, как Валерий – ненасытность во всём. В деньгах. В положении. В связях. Привыкнув к своему положению и принимая себя за господ мира, они живут как хотят, при этом диктуя всему миру свои правила поведения. Жалкие потуги Сюзанны, и поведение таких, как Валерий, могли быть сравнимы, как укус комара с поражением тяжелой артиллерией.

И если женщина, при её расстройстве, была способна на правильную оценку ситуации и своего места в ней, то мужчина жил в мире других реальностей, где не было места ни сочувствию, ни раскаянию. Всё, абсолютно всё, что делал он, являлось каноном, правилом, законом, им же и установленным. Несоблюдение этих критериев партнёрами, казалось допустимым лишь в том случае, если общие интересы с этими людьми не перекрещивались. Или если ты не дал им понять, что можешь быть зависим от них… И ещё. Зависеть от кого-то нельзя ни-ког-да. Валерий эту аксиому усвоил давно. И именно это он продемонстрировал сейчас Сюзанне: раз протянув ей руку помощи, он навсегда сделал её рабыней. Денег. Положения. Связей. Причём, его денег, его положения и его связей. И вырваться из этих рук, изначально протянутых для рукопожатия, но постепенно приближающихся к твоему горлу, невозможно. Любое отступление от правил грозит уничтожением.