Возьми меня замуж

— Шевелись, мы полдня, что ли, будем тут ползать. — Получаю легкий тычок в спину.

Приданное ускорение чуть не вернуло меня обратно на мостовую. С трудом устояв на ногах, оглядываюсь назад, бабища недовольно морщится.

— Давай, давай нечего тут бесстыдством свои трясти.

От боли и унижения я совершенно забыла о том, что я по-прежнему голая. Оборачиваюсь по сторонам. Мать честная, да я тут заезжая поп-звезда. Все население замка, побросав обыденную работу, вышли поглазеть на меня. Оно и понятно. Голых девок перед ними, наверное, не часто гоняют. Кузнецы, плотники, слуги, их жены и дети, все высыпали на площадь и таращатся на меня, открыв рот.

Спасибо хоть камни не бросают, и то ладно, успокаиваю себя и бреду дальше к воротам господского дома. Вокруг настоящий средневековый замок, все как в кино, вокруг высоченные стены, слева кузница, мастерские и казарма, справа конюшня и хлев. Впереди непосредственно «баронское гнездо», больше похожее на цитадель великана, чем на жилой дом. Хотя имея под боком таких соседей как черные истмари, я бы тоже захотела убежище понадежней.

Массивные двери из черного дерева, несмотря на свой древний вид, открылись бесшумно, и мы прошли в холл. Высокие потолки, массивные балки перекрытий из такого же дерева, как и двери, все таких размеров, будто этот дом строили для мифических титанов, а не для людей. Маленькие окна под потолком дают света ровно настолько, чтобы не потеряться в темноте.

Убираться здесь легко, совсем не к месту скользнула дурацкая мысль, грязи все равно не видно.

Откуда-то появилась худенькая девчушка и подала моей «дуэнье» свернутый пакет, та развернула его и, встряхнув, протянула мне длинную, грубого холста рубаху.

— Оденься.

Благодарить я не стала, а молча взяв одежду, натянула ее на себя через голову. Грубая ткань безжалостно прошлась по моим ссадинам и рубцам, заставив сморщиться от боли.

Терпи, подстегиваю себя и стискиваю зубы.

Расправляю складки, одергиваю подол, но не успеваю закончить, как с высоты полумрака раздается голос.

— Кого ты привела, Веронея.

— Пленницу вашего мужа, госпожа. — Моя провожатая повернулась на звук.

Вслед за ней тоже поднимаю голову. По широкой парадной лестнице спускается «призрак». Ну, я бы так подумала в любое другое время. Белый свободный пеньюар развевает пронизывающий сквозняк, такой же шелковый капюшон оттеняет бледное, почти бескровное лицо. Призрак подплывает ближе и превращается в молодую, но сильно изможденную женщину, я даже узнаю хорошо знакомые мне черты. Она очень похожа на своего брата.

— Кто вы? — Женщина говорит мягким, но каким-то отстраненным голосом.

— А вы?

Получаю лёгкий шлепок от своей «дуэньи».

— Отвечай на вопрос, когда тебя спрашивают.

Потирая ушибленное место и зыркнув на хозяйку, уже собираюсь открыть рот, но она опережает меня.

— Элиния Ферран, грандесса клана Безжалостного огня.

Я немного замешкалась, после столь помпезного представления сказать просто Лера, даже как-то неудобно.

— Валерия Эстриал — Гордо вскидываю голову. А что, дедуля здесь Эстриал, значит и мне полагается это имя.

В глазах хозяйки впервые промелькнула тень интереса.

— Вы действительно потомок того самого Эстриала?

— Да. А вы действительно сестра Эстегона?

Вот теперь надменная грандесса по-настоящему заинтересовалась.

— Почему вы спрашиваете? Что-то случилось с братом? Где он?

Она выглядит искренне взволнованной, но я слишком измотана, зла и разбита, чтобы сочувствовать ее переживаниям.

— Не знаю, обрадует вас новость или нет, но ваш брат здесь в замке. — Слежу за реакцией Элинии. Она действительно вспыхнула от радости, даже румянец на щеках появился, но ненадолго, ровно до моей следующей фразы.

— Он также пленник вашего мужа.

Глаза грандессы тут же померкли. Она вопросительно взглянула на Веронею и, получив от нее немое подтверждение, словно заледенела. Ее отсутствующий взгляд, казалось, смотрит куда-то сквозь меня в пустоту. Простояв так несколько мгновений, хозяйка молча повернулась к нам спиной и, не сказав ни слова, невесомо заскользила обратно к лестнице. Через секунду она растаяла в полумраке, словно ее никогда и не было.

Мы, с моей стражницей следили за ней как завороженные. Что-то в ней есть, мистика какая-то, подумалось мне, когда, наконец, удалось оторвать взгляд.

— Иди за мной. — Громкий, мужской бас Веронеи расставил все по своим местам.

Впечатывая тяжелые шаги в гранитные плиты, она свернула направо и повела меня по длинному коридору.

— Пока побудешь здесь. — Бой-баба распахнула грубую дубовую дверь.

Маленькая комнатка, деревянная узкая койка, стол, стул и все, больше никакой мебели, да если честно, то и места больше тоже нет. Прохожу и сажусь на кровать, матрац подо мной шуршит набитой соломой.

Веронея, бросив на меня суровый взгляд и осмотрев в очередной раз камеру, захлопнула дверь. Наконец-то я осталась одна.

Забираюсь с ногами на койку и сворачиваюсь маленьким, едва живым эмбрионом. Закрываю глаза, но о спасительном сне могу только мечтать. В голове, как в пчелином улье, роятся бесчисленные вопросы, сводящиеся, в общем-то, к одному. Что со мной будет?