Возможна ли сегодня в России либеральная миссия?

1. Предела в своем развитии – и в плане общественного сознания, и в плане социально-политического устройства – Россия достигла к концу ХV века. Потолка достигли, когда множество разрозненных, изолированных каждый в себе локальных миров, разбросанных на огромном лесостепном и болотистом евразийском пространстве, были насильственно соединены в одно большое общество, ставшее одной страной и единым государством. Соединение прежде изолированных миров, представленных к тому же разными этносами – угро-финским, восточнославянским, тюркским и монгольским, – произошло не естественным путем преодоления их догосударственной, архаичной еще культуры, а извне и насилием. Порядок большого общества был привнесен, нахлобучен на такие локальные миры и навязан им извне и силой. Русский мир тем самым уже при рождении оказался болезненно и, как показывает вся наша история, неизлечимо расколотым (в нем генетически, при зачатии оказалась заложена, запрограммирована болезненность, ущербность и уязвимость). Одна его половина – олицетворяющая, представляющая и в то же время насилующая большое общество, – это власть и все многочисленные и разнообразные околовластные структуры. Вторая половина – архаичные, не связанные между собой локальные миры вместе с их подавленным и покорным власти населением. Второй половине была чужда любая государственность, а вместе с ней и любые универсальные ценности и понятия, свойственные большому обществу. Традиционалистское еще мировидение и жизнеустройство локальных миров становилось нормой для всего большого общества и для единого государства. Вполне естественно, что и само такое единое государство не могло стать ничем иным, кроме как идеократической империей, феодального, а точнее сказать – полуфеодального еще типа.

За прошедшие пять столетий произошли огромные изменения во всех сферах жизни страны. Свершилась урбанизация, выросла экономика, повысилась техническая оснащенность, дважды кардинально менялись виды самой государственности, менялись местами столицы, размеры страны то расширялись на порядок, то вновь сужались до Московского царства. Само Московское самовластие существенно отличается от Петербургского или – вряд ли надо это подчеркивать – от советского. Но при всем при том, за чередой меняющихся внешних форм и существенных различий оставались неизменными фундаментальные смыслы (см. работы Пивоварова и Фурсова). Или, как говорят французы: la plus ca change la plus ca reste la meme chose. ("Чем больше все меняется, тем больше все остается неизменным").

Потолок ХV века остается не преодоленным до сих пор. Россия по-прежнему дофеодальная империя – правда, теперь уже на последнем издыхании. Зато господствующие отношения, установленные еще тогда: а) административная, полуфеодальная рента и б) отношения по договоренности (а не договор), жизнь «по понятиям», – остаются незыблемыми. И, особенно важно подчеркнуть, ничего к ним принципиально нового не добавилось по сей день – именно потому, что цивилизационной нормой для России остается самовоспроизведение на основе неизменного матричного основания.

2. Такие категории (они же, в сущности, и есть западные ценности), как рынок, собственность, стоимость, личность, право, судебная система, права человека, правовое государство, гражданское общество, государство на службе у общества, государство как нечто отличное от страны, родины, державы, разделение властей, демократия, – все подобные понятия совершенно никак не отложились в российском общественном сознании к 90-м годам ХХ века. В качестве жизненных оснований, устойчивых традиций они никогда не утверждались, а некоторые даже и не зародились в российской исторической реальности. Они вырабатывались и утверждались в качестве универсальных форм общежития в большом обществе и в едином государстве совсем другой, европейской культуры и были универсальными только для нее, где нормой нарождения и развития новых смыслов была медиация, а не инверсия.

В конце ХХ в. в России и с Россией в цивилизационном и общекультурном плане случилось то же самое, что произошло в начале того же века – обрушилась отжившая свое и неспособная отвечать на вызовы времени Русская Система. После первого ее крушения усилиями большевиков и на основе: а) сохранившейся матрицы в виде, главным образом, мифологического сознания общества, б) перекодировки Идеи Должного («мировая революция» и «коммунизм» вместо «царствия небесного на земле») и в) уничтожения десятков миллионов (в ходе подавления населения), – удалось протащить Русскую Систему еще на семьдесят с лишнем лет.