Возможно

– Не придуривайся, ты не спишь. Твои мозги шевелятся так, что мешают спать мне. Неужели всё так сложно, Серёжа? – Она обняла его, насколько хватило рук, прижалась к нему, заглядывая в тоскливые глаза. – Я завтра уезжаю, ты же знаешь. Что мне делать? Ты ждёшь освобождения? На целых два месяца? Да мы с тобой уже сколько не прикасаемся друг к другу? Ты боишься испачкаться мной после своей московской подружки? Да? Я тебе противна, Серёжа? Скажи, пожалуйста, не бойся меня. Каждый человек имеет право быть счастливым, и если я тебе уже не нужна…

Как он целовал её!? Пополам со слезами. Он не дал Насте ни минуты передыха между бешеными приступами обладания ею и коктейлем из поцелуев, ласк, страстных признаний в любви. Не осталось ни одного миллиметрика на её теле, не облизанного, не обцелованного, не заласканного. Заснули уже под утро, совершенно без сил. А поздним утром Сергей, буквально, затаскал Настю, перенося её сначала на кухню, потом в машину, а потом и в самолёт. Он улетал вместе с ней, чтобы устроить, проверить условия работы, помочь чем-нибудь, если нужно. И опять ночь принесла им бешеный секс пополам с малиновым вареньем. Но нужно было улетать. Сергей опять смахивал скупую мужскую слезу, чтобы Настя не заметила. Еле оторвался. Улетел. Что это было? И почему слёзы? Какая-то недосказанность, недопонимание висели в воздухе…

Калиниград пленил Настю. Им дали один день для ознакомления, и дипломники из разных городов, перезнакомившись, дружной толпой отправились на экскурс по городу. Необычный город, со своей архитектурой, настроением, близостью моря и янтарём проник в Настино сердце, завоевав его навсегда. После обеда Настя улизнула и поехала в авиаклуб. Её встретили две весёлые девушки, уже лётчицы, чуть постарше, всё объяснили, рассказали, показали. Они сразу нашли общий язык, и девчонки взяли над Настей шефство. Но экзамены и допуски пришлось сдавать заново. Это только отсрочило старт, Настя управилась за три дня. Нужно было посещать ещё и занятия исторических секций.

День был назначен. Воскресенье. В паре с ней летела Леночка, одна их девочек-лётчиц. Настя волновалась страшно, поэтому решили первый полёт совершить в качестве второго пилота. А первым полетит Лена. Насте полагалось внимательно ещё раз проследить за всем процессом. И возможно, второй вылет будет её. Так и случилось. Почувствовав послушность штурвала, подчинение самолёта, у Насти чуть не вылетело сердце от восторга. Мечта маленькой девочки, летающей во сне, в реалиях оказалась такой упоительной, такой торжественной, такой бередящей душу и сердце! Просто восторг! После приземления, у Анастасии не было ни слов, ни букв, ни точек с запятыми. А только сияющие глаза, нечленораздельные звуки и рвущиеся наружу эмоции. Все присутствующие поздравляли её, улыбались, девчонки обнимали, целовали, тянули в кафешку. И уже там началось настоящее веселье. Команда авиаторов оказалась очень сплочённой во всём. И на отдыхе тоже. Пели, танцевали, шутили, немного выпивали, подначивая друг друга. В общежитие Настя вернулась совершенно без сил. В следующее воскресенье её опять ждут, какое счастье…

Половина практики позади. Из дома приходят постоянные отчёты о Викуське, перезвоны, передачки, посылочки. И ни слова от Сергея. Настя сломала голову, ничего не понимала. Пока не пришло письмо. Видимо, воочую, ему было трудно всё это сказать.

" Настюша, привет, моя дорогая! Я долго думал, как правильно поступить в сложившейся ситуации, как не потерять тебя и Викуську. Вывод оказался плачевным. Ведь ты знала с самого начала, что девочка Вика, моя любимая, не моя. Почему не сказала сразу, тогда, когда мы решили жить вместе? Мне нужна была ты, только ты, с ребёнком или без, неважно. Я бы принял любые условия. Но не враньё! Ненавижу твоего Егорова. Ничего не могу с этим поделать. Завидую ему. За что ему твоя любовь, да ещё и Викуля в подарок? Не могу с этим смириться. Дарую тебе свободу. Меня не ищи. Мне предложили очень интересную работу, буду много ездить, передавать опыт, так сказать. Надеюсь, это поможет мне примириться с миром. Будьте счастливы, любимые мои девочки! "